Один год из жизни директора, или Как мы выходили из коммунизма...

Полезно иногда оглядываться назад. Попались на глаза листочки из сообщения моего заместителя по экономическим вопросам об итогах первых четырёх месяцев 1993 года. «Как оценивается ситуация на заводе в данный момент? В условиях всеобщей экономической депрессии до самого последнего момента удавалось не только держаться на плаву, но и кое в чём продвинуться вперёд. Немыслимыми в условиях плановой экономики темпами коллектив завода за последние два года организовал производство реагентов для нефтедобычи. Через некоторое время начнём выпуск высокоэффективного реагента для литейных производств автозаводов. Короче говоря, за 4 месяца этого года объём производства в сопоставимых ценах увеличился по сравнению с январём-апрелем 1992 года на 17,5 %».

Такие итоги позволили избежать социального кризиса на заводе. Постоянно растёт средний заработок, люди получают продовольственные и промышленные товары, нормально работают учреждения социальной сферы. Мы не только избежали сокращения рабочей силы, но, наоборот, дополнительно приняли за последние полгода 573 человека.

В общем, не без оснований мы ещё два месяца назад думали, что с определёнными трудностями, но выживем в условиях экономической реформы. И свет в конце туннеля стал виден. Но кормчие реформы повернули её руль в сторону рифов, непозволительно увеличив при этом скорость. Кажется, рынок превратился в самоцель, а не в средство для создания эффективной системы хозяйствования. Вместо стимулирования роста производства правительство зациклилось на попытках стабилизировать бюджетно-финансовую систему, причём с помощью так называемой либерализации цен.

В итоге — финансовый кризис. Если в начале года взаимные неплатежи составляли в стране около 40 миллиардов рублей, то сегодня, вероятно, превышают триллион.

Август

Сегодня 3 августа. Диктор программы «Новости» передал печальное известие: умер Иннокентий Смоктуновский. Инфаркт. Но бывают и радостные дни. Установка по выпуску абсолютированного спирта с концентрацией основного вещества около ста процентов выведена на устойчивый режим. Продукт пошёл в товарно-сырьевой парк. Сегодня заключён контракт на его продажу зарубежной фирме. Московский её представитель прибыл к нам накануне самолётом. Маленькая, но очень нужная победа. Правда, пока три месяца строили и осваивали установку, эффект от неё из-за резкого повышения энерготарифов снизился ровно в два раза. И, тем не менее, она значительно улучшает заводскую экономику. Не обошлось, правда, и без курьёзных моментов. Неугомонный Алексей Свиридов на радостях демонстративно выпил полстакана спирта прямо из-под насоса. В открытую. Знаменуя победу технической заводской мысли над, как он выразился, «сокрушительными обстоятельствами экономики». Потом выяснилось, что в спирте были сотые доли процента бензола — очень вредного для организма вещества. Но технолог не пострадал. Последствий пока никаких и даже настроение не упало: «На миру, — смеётся, — и смерть красна».

Знакомая просит помочь найти работу по специальности.

— Всю жизнь была машинисткой-стенографисткой. Зарплата — восемьдесят пять рублей. Поняла, что надо учиться работать отлично, иначе не проживёшь. Стала одной из лучших в городе. Сколько диссертаций напечатала! Ушла на пенсию — на книжке тридцать одна тысяча. Думали с мужем, что чуть ли не самые богатые в городе. Рухнуло всё сразу: деньги вмиг стали трухой. Два года назад умер муж. Пенсия — тридцать семь тысяч. Что делать? Решила продать двухкомнатную квартиру, купить однокомнатную, а вырученные деньги положить в сбербанк. Жить на проценты. Дала объявление. Пришёл сын: «Мать, ты что делаешь, а как с Сашкой? Он поступает в институт, будет жить у тебя. Как в одной комнате?». Приехал внук Саша, стал студентом, живёт у меня. Сына на работе сократили. Не может пока нигде устроиться. Существует на зарплату жены. А мы с Сашкой — на мою пенсию и его стипендию. Каково? Мне шестьдесят семь, печатать ещё могу. Но мало клиентов. Наверное, не до диссертаций теперь.

Говорит голосом будничным, сдержанно. Стыдится быть обузой для кого бы то ни было.

Пятнадцатое августа. Не стало Леонида Леонова. Время рвёт человечество на куски, унося поочередно современников в небытие. Леонов даже не частица, а целая эпоха в русской литературе. «Русский лес» — это русская, российская жизнь, вечно зелёная и обновляющаяся. И он, Леонов — раскидистое могучее дерево в ней, с корнями, уходящими в такую глубину, что и представить трудно. А в зелёной кроне её — «птичий гомон и щебетня».

Неделю назад в правительстве РФ, у первого вице-премьера Олега Сосковца состоялось обсуждение нашего проекта реконструкции завода. Присутствовали представители Баварского банка, фирмы «Линде», руководители «Гипропласта» и «Роснефтегазстроя», то есть те, кто кредитует, проектирует, комплектует оборудование и строит. Встреча проходила неспешно, доброжелательно. Пожав всем руки, Олег Николаевич пригласил за стол. Обратившись ко мне по имени-отчеству, вице-премьер попросил доложить о главном.