Один из нас

— Да, в помещении находилось оборудование для ведения игорного бизнеса. Мой клиент раньше им занимался, когда это было законно и ничему не противоречило. В дальнейшем он прекратил деятельность и последние годы просто хранил технику в этом помещении.

— Это прикол такой?

— Вы можете доказать, что там действительно велась игорная деятельность?

— Да легко.

— Это мы обсудим со следователем. И я уже, если вас интересует, подготовил ходатайство о нарушениях с вашей стороны, в частности, о превышении полномочий.

Савченко выругался.

— Ага, и собственный офис он поджечь не хотел, да?

— Мой клиент заправлял бензином зажигалку, — не моргнув глазом, заявил адвокат. — Делал это около урны. Так вышло, что когда ворвались полицейские, он растерялся и уронил все в урну. Произошло возгорание. Клиент запаниковал, он боится огня, это обычное явление. Все боятся огня. И он решил скрыться. В состоянии паники люди и не на такое пойдут.

Савченко одарил его убийственным взглядом, но адвокат выдержал это. Савченко закурил.

— Хорошо. Давай так. На игровой клуб нам в принципе плевать. Но нам нужна информация. Речь идет об убийстве.

— Понимаю. И мой клиент как законопослушный гражданин с удовольствием поможет органам правопорядка всем, чем сможет. Но… — адвокат выдержал эффектную паузу и сухо улыбнулся: — …Не вам. Где следователь по нашему делу?

***

— Это точно он?

— У нас в машине трое суток ориентировка на него лежит, — кивнул ППСник.

— Черт… Фонарь дай.

Туров взял у ППСника фонарь и шагнул к полуразрушенному сараю. Сечин направился следом. Это был городок из сараев и гаражей на задворках жилого массива. На всех — больших и маленьких, старых и новых — сараях стояли железные двери и ворота, висели замки. Лишь один был давно заброшен. Фасадная стена сарая отсутствовала — либо ее так и не достроили, либо когда-то выломали и растащили по кирпичам. Внутри сарай превратился в стихийную свалку, куда, вероятно, каждый проходящий мимо человек норовил что-то выбросить.

— Фу, б… дь, ну и вонища, — скривился Сечин. — Что у нас за люди такие живут? Не люди, а свиньи, в натуре.

— Старлей Очевидность.

— Чего?

— Есть капитан Очевидность. Типа тебя. Но ты-то пока старлей.

Присказка про капитана Очевидность была у Турова и Савченко любимой.

Луч фонаря нащупал тело. Труп Самохина — без сомнения, это был он — лежал посреди груды мусора. Тело распухло и посинело. На синем мундире чернели пятна: вся грудь была залита давно засохшей кровью. Туров посветил на лицо и невольно поморщился.

— Б… дь… — Сечин зажимал нос тыльной стороной ладони. — Пойду-ка я блевану малость, если ты не против.

Туров тоже был рад отойти. Он снова посмотрел на ППСника, который стоял около патрульной машины с горящими проблесковыми маячками на крыше — они прорезали темноту, озаряя стены сараев тревожным и холодным сине-красным цветом.

— Они обнаружили?

Туров кивнул в сторону. В темноте виднелась легковушка с включенными габаритами. На капоте сидели двое, курили и пили пиво из стаканчиков. За их спинами стояли несколько огромных пластиковых бутылок.

— Да, вон те двое. Выпить сюда приехали. От жен отдохнуть. Один по нужде в этот сарай заглянул…

— Как там ссать можно? — не выдержал Сечин. — Там же воняет!

— Ну так они еле на ногах стоят. Ты их в дерьмо рожей ткни, не поймут сразу.

— Но-но! — возмутился пьяный голос из темноты — один из выпивох оскорбился. Сечин невольно заржал.

Вспыхнул свет фар — из-за угла к сараям вывернул фургон из дежурной части. Из него выпрыгнул криминалист.

— И чего вам не спится, мужики? Что, сволочи, уже все следы затоптали?

— Нет никаких следов, их три дня затаптывали, — отозвался Туров. — Так что сам скотина. Осмотришь труп?

— Судмеда будем ждать?

— Тогда нам до утра тут торчать?

— Логично, — согласился криминалист и выудил из фургона пакет с обмундированием для таких случаев: бахилы, комбинезон, маска.

Пока криминалист с помощью ППСников, которые светили ему фонарями, возился в сарае, приехал Кузьмин.

— Это он? — Туров кивнул. — Черт… Мне уже из пресс-службы УВД области звонили. Сейчас подъедет их дежурный, узнать подробности.

— Прямо сюда? А до утра подождать никак?

Кузьмин устало посмотрел на опера.

— Туров… Он был один из нас. Утром это уже будет главной новостью нашего города.

***

Глаза слипались, а мозг отказывался работать, и Савченко мечтал, чтобы все это поскорее закончилось, чтобы хотя бы пару часов подремать в одном из кабинетов угрозыска. А пока он лишь бродил по этажу с кружкой кофе, хлебал горячее варево и курил, чтобы хоть чем-то занять себя.

Через час показался следователь. Он направился на звук кашля и нашел опера в курилке на лестнице.

— Савченко, зайдите.

— Что там такое?

— Кажется, получилось.

Затушив сигарету и морщась от поганого вкуса во рту, Савченко побрел за следователем в допросную. Щегольков пил воду и при появлении опера исподлобья на него покосился.

— Мой клиент, как я уже говорил, законопослушный гражданин, — начал адвокат.

— Ну конечно.

— Савченко, — одернул его следователь.

— Молчу. Хорошо, и — что?