Хотя я всю голову сломала, думая, что она может значить. Потому что…
Купер эту мысль отверг почти с ходу.
– Он не мог, – сказал он в понедельник вечером. – Он был на тренировке по футболу, когда Эдди ему позвонила.
– Мог уйти оттуда, – не сдавалась я.
Купер позвонил Луису, чтобы проверить.
– Луис говорит, что Джейк отрабатывал пас и никуда не уходил.
Но я не уверена, что следует основывать все следствие только на памяти Луиса. Этот парень за последние годы убил огромное количество своих мозговых клеток. Он даже не спросил, зачем это Куперу.
Сейчас я сижу у себя в комнате с Мейв и Эдди, расклеивая на стене десятки цветных стикеров, на которых написано все, что мы знаем. Очень похоже на «Закон и порядок», только никакого смысла в этом мы не видим.
Снизу доносится мамин голос:
– Бронвин, к тебе Купер приехал.
Мама уже настолько его любит, что не возражает против наших собраний, хотя совет Робин держаться друг от друга подальше все еще в силе.
– Привет! – говорит Купер, взлетев по лестнице и ни капли не запыхавшись. – Я тороплюсь, но у меня есть хорошие новости. Луис думает, что мог бы найти ту машину. Его брат позвонил приятелю из ремонтной мастерской в Истленде, и тот сказал, что у них был в ремонте красный «Камаро» с повреждением радиатора через несколько дней после смерти Саймона. Я записал для вас номер машины и телефон. – Порывшись в рюкзаке, он протягивает мне разорванный конверт, на обороте которого написаны номера. – Наверное, это надо передать Эли? В этом что-то может быть.
– Спасибо, – искренне благодарю я.
Купер пробегает глазами висящие на стене листочки.
– Помогает?
Эдди садится на корточки и с досадой произносит:
– В общем, нет. Собрание случайных фактов. Саймон то, Джена это, Лея то, Джейк это…
Купер хмурится и, скрестив руки на груди, наклоняется вперед, чтобы рассмотреть записи.
– Вот не понимаю роль Джейка, совсем. Не могу себе представить, чтобы он сидел и писал на этот дурацкий «Тамблер». Наверное, просто… сболтнул кому-то или еще что. – Он постучал пальцем по листочку, на котором были перечислены наши имена. – И я все думаю: почему мы? Почему именно нас в это втянули? Или мы просто сопутствующий ущерб, как сказал Нейт? Или есть какая-то конкретная причина, по которой выбрали именно нас?
Я смотрю на него, наклонив голову набок.
– Например?
Купер пожимает плечами:
– Не знаю. Вот, например, ты и Лея. Мелочь, но что, если это вроде эффекта домино? Или я и… – Он смотрит на стену и останавливается на одном стикере: – Эйден Ву. Про него стало известно, что он переодевается в женскую одежду, а я скрывал, что гей.
– Но ту запись изменили, – напоминаю я.
– Помню. И это тоже непонятно, правда? Зачем убирать отличную сплетню, причем правдивую, ради сплетни похуже и ложной? Вот не могу избавиться от чувства, что здесь что-то личное. В том, как все это появлялось на «Тамблере», как против нас настраивали читателей. Хотел бы я понять, зачем и почему.
Эдди теребит свою сережку. Рука у нее дрожит, и голос тоже:
– Между мной и Джейком все было личное, я думаю. Тебе он мог завидовать, Купер. Но вот Бронвин и Нейт… зачем ему втягивать их?
– Мне пора, – говорит Купер. – У меня встреча с Луисом.
Я выдавливаю из себя улыбку.
– Не с Крисом?
Ответная улыбка Купера несколько натянута.
– Мы все еще разбираемся, что к чему. В любом случае дай мне знать, полезно ли было то, что я узнал про машину. – Он выходит.
Мейв встает, подходит к тому месту у кровати, где только что стоял Купер. Перемещает стикеры на стене, соединяя четыре из них в виде квадрата.