Один мертвый керторианец

По-видимому, Уилкинс правильно понял мое молчание, потому что вернул на место рычажок управления тягой и вздохнул со словами:,

– Ладно, что тянуть-то – легче не станет! – после чего встал и вышел из рубки.

Предположив, что обсуждение на этом завершено, я закурил и тупо уставился в стремительно растущую на экране планету, – при определенном напряжении зрения можно было уже рассмотреть контуры континентов или контуры морей, так как Антарес II на восемьдесят процентов состоял из суши.

Однако Уилкинс очень скоро вернулся с банкой пива а руке (если судить по запасам, оставшимся в холодильных камерах, прежний хозяин яхты придерживался диеты из пиццы и пива, – пропащая личность!). Настроение у майора вновь изменилось – наконец-то он выглядел собранным и деловитым.

– Значит, так! – Остановившись рядом со мной, Уилкинс развернул плечи, отхлебнул пива и грозно выдвинул квадратный подбородок. – По сути, все просто. Мы имеем дело с противником, располагающим подавляющим перевесом во всех средствах нападения и защиты. Кроме рукопашной.

– Может быть.

– Что может быть?

– Может быть, рукопашной, – уточнил я, припоминая, какой толщины шея и плечи у герцога Лана.

– Ну, это ладно. В общем, когда ожидается схватка в подобных условиях, единственный шанс задержаться на этом свете – это применить хитрость. Можете вы применить хитрость, босс?

– Ну-у…

Уилкинс не дал мне расфилософствоваться и упреждающе поднял руку:

– Если только не очень сложную, да? Сложные не в вашем характере. Очень хорошо. Мы применим самую элементарную. Мы сделаем вид, будто никакие мы не враги, а совсем наоборот: не будем ни от кого таиться, публично поищем герцога, действительно сядем где-нибудь рядом с его домом и попросим его с нами поговорить. О том или о сем – это уж вы сами придумывайте. Если он согласится, то… черт! как я ненавижу эту фразу… будем действовать по обстановке. Вот и все!

По моим представлениям, это было как-то не совсем по-керториански: к заклятому врагу более пристало являться с обнаженным мечом, но я не стал спорить. Единственно по той причине, что где-то в глубине души предпочитал, чтобы трудные решения принимал кто-то другой. Но все же я спросил с ноткой иронии:

– А кто не так давно говорил, что просто подходить и звонить в дверь к барону Лагану – это безумие?

– Я говорил. И ошибся, – без тени вины ответил майор. – Компьютерщик оказался чист. Могу извиниться.

– Ну, если только перед ним… Хорошо, майор. Принято!

Кивнув, он вяло усмехнулся, а затем нагнулся, положив руку на спинку моего кресла:

– А теперь послушайте самый классный вариант развития событий. Мы прилетаем, садимся – нам никто не мешает. Мы хотим встретиться с герцогом – всегда пожалуйста! На встрече мы строим ему «козу» или что-нибудь в том же духе. Герцог очень удивляется – потому что, естественно, ни в чем не виноват! – и решает дать нам шанс поднабраться ума. В следующей инкарнации. Вот это будет самый пирожок!

– Что-что?

– Ничего! Выкатывайтесь из кресла! Или вы будете яхту сажать?

Я послушался, и мы поменялись местами, – и впрямь уже пора было ложиться на орбиту. Что мы через несколько минут и сделали…

Всего одного витка вокруг Антареса хватило Уилкинсу на то, чтобы выполнить первую часть своей программы. Он связался с диспетчерской службой космопорта планеты и официально зарегистрировал «Элейн» как собственность корпорации банков Веги, чьими высокопоставленными сотрудниками мы якобы являлись. Реакция диспетчера была соответствующей – достаточно любезной и малоактивной. Он только поинтересовался, где нам угодно будет приземлиться. На это Уилкинс, воспользовавшись удобным случаем, вальяжным тоном сообщил, что мы прибыли для проведения секретных переговоров и оченьспешим, поэтому на космопорты тратить время не можем, но будем весьма признательны, если нам дадут небольшую справку. Диспетчер, естественно, был не против, так что еще после нескольких минут переговоров и уточнений координат мы выяснили, что представлял собой адрес, оставленный в письме герцогом Ланом. Это оказался комплекс строений – замок, по-нашему, – находившийся к северу от столицы. А та в свою очередь располагалась в умеренной зоне южного полушария и лежала почти на траверзе нашей орбиты, так что не пришлось даже маневрировать. К концу витка компьютер закончил расчет траектории снижения к искомой точке, и мы пошли вниз.

Дальше события также развивались по сценарию Уилкинса, то есть спуск прошел легко и так же скучно, как была скучна планета, на которую он производился. Почему скучна? Ну а как иначе можно назвать планету, твердая поверхность которой напоминает бильярдный шар, покрытый пушком бесконечных степей? Антарес II был очень стар – в геологическом смысле, на нем уже не было ни гор, ни лесов, и до терраформирования он был одной сплошной. пустыней. Теперь стал степью, – с моей точки зрения, не велика разница.