Один мертвый керторианец

– Мерзавец! Падаль! Ренегат!.. – шипел Бренн, сопровождая каждый эпитет ударом кулака в хорошо устойчивую поверхность. – Как он меня подставил, скотло! И надо же – еще и компьютеры сюда приплел!.. Воистину, если когда-либо существовало вместилище всех низменных пороков – так это Вольфар Per!

С некоторым запозданием я сообразил, что так его взбесил, пожалуй, не собственно факт произведенного от его имени покушения, а то, что для этого использовались любимые им компьютеры! Приятно было разок почувствовать себя правым, хотелось даже, чтобы и Уилкинс оценил этот нюанс. Однако майор безучастно наблюдал за Бренном, похоже, уверенный в том, что его беснования не более чем выступления для публики. Тут я с ним не был согласен.

Тем временем Бренн с заметным усилием успокаивался. По его скулам перестали ходить желваки, потемневшие было глаза вновь стали голубыми, кулаки наконец разжались, и он заговорил… Мимоходом я подметил, что он так ничего в итоге и не сокрушил, чего раньше не случалось. Аргумент в пользу Уилкинса… или времени.

– А ты и вправду молодец, Ранье! Тонко раскусил эту гадость. Не ожидал от тебя… Может, гены Детанов себя наконец проявляют?

– На Кертории не знают, что такое гены, Бренн.

– Это не отменяет их существования. Но ты меня здорово зацепил, а я-то был уверен, что чист. Теперь не знаю, что и думать, может, у тебя и впрямь есть основания… – Он помолчал несколько секунд, словно собираясь с мыслями, а затем заговорил с обычной рассудительностью: – Ладно, тогда давай по порядку. Я не соврал тебе – Вольфара я, к сожалению, не убивал. И доказать это будет совсем не трудно. Но лучше начать с начала.

Пока Бренн заказывал еще одну порцию кофе, я посмотрел на Уилкинса. Теперь вид у него был слегка задумчивый: казалось, легкость, с которой Бренн пообещал опровергнуть центральное обвинение, произвела впечатление и на него.

После небольшой паузы – Бренн предпочел дождаться появления кофе, дабы потом не прерываться, – он повел свой рассказ. Однако уже вскоре мне пришлось его перебить.

– А началось-то все несколько месяцев назад. Не сомневаюсь, что тебя интересует точная дата, поэтому постараюсь припомнить. Так, так". В середине декабря это было, вот когда. Со мной через Камень связался Реналдо – Креон, разумеется… Большой неожиданности в этом не было – мы с ним изредка болтали о том о сем, но тогда в конце разговора он сообщил мхе малоприятную новость. Из тех, знаешь, про которые и идиоту ясно, что они с далеко идущими последствиями. По его словам, у него на Веге побывал Вольфар. Это само по себе было скверно – до того о паршивце так давно не было ни слуху ни духу, что я уже почти забыл об этом милом персонаже. Но это было еще полбеды. Вольфар как-то исхитрился с ним встретиться и даже сделал ему некое предложение. В этом месте Реналдо стал таким туманно мямлящим, что тогда я ничего толком не узнал. Кроме того, что наш друг с негодованием ему отказал. _ Вот тут-то я и не выдержал:

– Тысяча чертей! А мне «наш друг» написал, что о Вольфаре ни ухом, ни гудком, ни колесом!

– Да? – скривившись, переспросил Бренн. – Ну, зря он так! Испугался, похоже.

– Испугался? Кого? Меня?!

– Брось! Ты что, считаешь, будто не в состоянии никого напугать? Если так, то ты заблуждаешься. По крайней мере, тогда, на Совете, лично меня ты напугал. – Бренн как-то невесело усмехнулся, а потом неожиданно спросил:

– Да ты, вообще-то, слыхал про Креона?

– Что слыхал? – не понял я.

– Это было третьего дня во всех новостях.

– Я не смотрю новости!

– Да, я и забыл… Короче, покушение на жизнь крупнейшего веганского банкира. Очень похоже на то, что ты недавно рассказывал, – только там флаер взорвался. И тоже вроде неполадки в компьютере…

– Да погоди ты! Реналдо – жив?

– В тяжелом состоянии доставлен в больницу.

– А потом?

– Не знаю. – Бренн пожал плечами. – Я тоже не особенно люблю новости.

Мы помолчали; я не без удивления обнаружил, что искренне сочувствую Реналдо, даже несмотря на надувательство с письмом, и вовсе не хочу, чтобы он, например, умер.

– Мог бы, между прочим, и выяснить, что с ним, – укоризненно заметил я.

– Если остался жив – должен выкарабкаться. А наводить справки – только лишние неприятности себе искать.

– Не будь свиньей!

– А ты не благородствуй! – резко вскинулся он. – Скажи я тебе об этом месяц назад, что бы ты ответил? «Да и хер с ним»?!

Несколько секунд мы мерили друг друга тяжелыми взглядами, нов глубине души я сознавал, что он прав, поэтому отвел глаза и промолчал.

– Ладно, проехали. – Бренн приподнял руку открытой ладонью вперед – традиционный керторианский миролюбивый жест, и я кивнул, доставая очередную сигарету. – Значит, рассказываю дальше. После разговора с Реналдо и его недвусмысленного намека я резко усилил меры по собственной безопасности, а то за полвека покоя совсем, знаешь, расслабился. Тогда все это «барахло», по определению мистера Уилкинса, поставил, систему обороны компьютеризировал и… затаился, внимательно глядя по сторонам. Но время шло, ничего не происходило, и Воль-фар потихоньку отошел на второй план.