Один на один

- Опять же - моль... - подхватил ее мысль машинист Ермолаев.

Шестакову вся эта беспочвенная дискуссия окончательно надоела. Он пожал руку Толику, поймал взгляд СССР, молча кивнул ему, прощаясь, и вышел.

Непривычное ощущение праздности охватило Мишу. Ну действительно, когда в последний раз он оказывался свободен в семь часов вечера? "Пойду-ка я просто прогуляюсь", - решил он и двинулся к эскалаторам.

Наверху еще светило солнышко, радостно горланили птицы и нетрезвые продавцы сосисок и колготок.

"Пивка, - решил Шестаков, - отдыхать так отдыхать".

У первого же ларька его громко окликнули:

- Рэмбо! Трам-там-там-там-там-там! - Сложный оборот, составленный исключительно из ненормативной лексики, должен был означать немерянную радость и удивление. - На ловца и зверь бежит!

- Нашел зверя, - нелюбезно отозвался Миша. Здоровенный парняга по кличке Штука был ему хорошо знаком еще по прежней работе, но Шестаков никогда не допускал фамильярностей в общении "а-ля Глеб Жеглов". - Чего тебе, Фролов?

- Так тебя ж Носатая ищет!

Пришла очередь удивляться Шестакову.

- Меня? Зачем это? Я уж почти полгода как не мент.

- Не знаю, Шестаков, не знаю, может, у нее какой личный интерес к тебе? Штука двусмысленно подмигнул, но почему-то обоими глазами.

- Да иди ты... - Миша снова повернулся к ларьку.

- Я серьезно, Рэмбо, - голос Фролова стал умоляющим, - она всем сказала: увидите, скажите, что он мне нужен!

Миша с наслаждением отпил, не отрываясь, почти полбутылки пива и сразу подобрел.

- Охрану, что ли, набирает? Так не пойду я к ней...

- Не, с охраной у Носатой все нормально.

- Хм, ну, тогда, наверное, замуж позовет, не иначе.

Штука довольно заржал и тут же засуетился:

- Ну что, двинулись?

- Прямо сейчас? - Встреча с местной бандершей, прямо скажем, не входила в планы Мишиного отдыха. Он уже пожалел, что разговорился с Фроловым.

- Пошли, Рэмбо, я только что ее машину около конгоры видел.

- Не егози, - сурово одернул его Шестаков. - У вас что, премия положена за мою доставку?

- Да ладно тебе. Она сказала: очень нужен. А мое дело - передать.

Танька Петухова, она же Носатая, как раз выходила из конторы обыкновенного ларька, но без окон и с официальной табличкой "ТОО АФРИКА".

- Привет, - бросила она Шестакову, ничуть не удивившись, - садись в машину.

В принципе из нее могла бы получиться очень стильная дама, учитывая идеальную фигуру и родителей-академиков. Но... Карьеру фотомодели Татьяне перечеркнул лет двадцать назад дворовый пес Марс. То ли играя, то ли разозлившись на приставучих детей, он цапнул за нос ближайшего к нему. Этим ближайшим оказалась Танька. С тех самых пор неровный розоватый шрам стал чуть ли не ее визитной карточкой. Ничьи уговоры: ни родителей, ни друзей, ни обоих мужей - не заставили сделать пластическую операцию. Ей нравилось быть Носатой. И вообще, с младенчества девизом Танькиной жизни было: "Не как все!" Татьяна на окружающих производила убийственное впечатление. От цвета ее нарядов сводило скулы даже у бесчувственных грузчиков овощных магазинов. Лексикон как у доктора филологии, отсидевшего лет пятнадцать в колонии строгого режима. По городу Носатая разъезжала на "БМВ" неуловимо-поганого оттенка, который Валерка Дрягин, увидев однажды, охарактеризовал как "цвет бедра ошпаренной нимфы".

- Ты ел? - буднично спросила она, словно жена, припозднившаяся с работы. Ужинать будешь?

- Буду, - в тон ей ответил Шестаков. "Ну-ну. Посмотрим. С вопросами пока подождем. Пусть Татьяна сама разыгрывает свои козыри".

Ему пришлось больше часа покататься с Носатой по окрестностям. Они заехали в ларьки на "Площади Мужества" и "Академической", посетили большой магазин хозтоваров на Гражданском проспекте (оттуда Татьяна вышла разъяренная и даже пнула носком изящной туфельки чью-то "девятку") и ненадолго притормозили около развала "секонд-хенда" на проспекте Науки. У Шестакова закралась неприятная мыслишка, что Танька не столько занимается своими делами, сколько демонстрирует его своим приближенным. "Не иначе, в охрану к себе позовет. Соврал, значит, Штука". Когда они наконец сели за стол в небольшом ресторанчике, Миша напрямик спросил:

- Ну что, всем меня засветила?

- Фу, Рэмбо, что за жаргон? - Татьяна наморщила нос. Из-за шрама это у нее получилось жутковато. - Просто ты должен понимать, что правильно проведенная рекламная кампания - это восемьдесят процентов успеха.

- Начало интересное. И что же продаем?

- Слушай, давай вначале поедим? У меня уже голова от голода кружится.

- Угощаешь?

- Спрашиваешь! Небось подсобным рабочим ресторан не по карману?

- Так ты и это знаешь?

- Конечно.

- Тогда я не понимаю, зачем шухер разводить?

- Какой шухер?

- С поисками. Штука у меня чуть на рукаве не висел: "... Носатая тебя ищет..." - Миша намеренно провоцировал Петухову - Ты бы еще в газетах объявление дала: "Срочно хочу Рэмбо!"

- Ты спошлил, или мне показалось? - спокойно поинтересовалась Танька, оторвавшись от салата.

- Прости. Показалось.