Один плюс один

Лимонад я брать не стал и в недоумении принялся за суп. Я даже не заметил, какого он был вкуса, да и котлеты тоже, и очнулся только за рабочим столом, узрев перед глазами результаты анализов.

За три часа я составил график, рассчитал энергию активации и отнес шефу результаты своей бурной деятельности. Наконец-то появилось время поразмыслить. Что это был за голос? Почему я раньше никогда его не слышал? Галлюцинации? На работе перегрелся? Шарики за ролики заехали? Ничего дельного на ум не приходило. В голове булькала неудобоваримая каша, из которой лишь периодически всплывали анекдоты про внутренний голос. Но что же это все-таки было?

— Я — твой Ангел-Хранитель.

Теперь я точно разобрал, что голос идет не снаружи, а изнутри. И это не голос даже, а мои мысли. Только мои ли?

— Нет, не твои.

— Понятно. И откуда же ты, Ангел-Хранитель, взялся?

Голос молчал.

— И что тебе от меня надо?

— Ничего. Я буду помогать тебе.

— Ну, спасибо. Да, ты ведь мне сегодня жизнь спас! Но кто ты? Откуда?

Голос молчал.

— Ну ладно. Не хочешь говорить — не надо. Все равно, спасибо тебе. Кстати…

Я выскочил в коридор и распахнул дверь соседней лаборатории.

— Федя есть?

— Нет. Отпросился. Живот у него схватило.

* * *

Итак, во мне поселился Внутренний Голос. Или, как он сам себя называл, Ангел-Хранитель. Отныне он вовремя предупреждал меня о малейшей опасности — не только угрожавшей жизни или здоровью, но даже грозившей просто испортить мне настроение.

Теперь меня не окатывали грязью машины, в столовой я безошибочно выбирал наименее несъедобные блюда, а когда появлялся шеф, чтобы дать мне очередное задание, оно уже было выполнено. Что и говорить: такая жизнь пришлась мне по вкусу! Коллеги, даже те, кто постарше, начали относиться ко мне с уважением; а Юра Тимохин, который, кроме Ломоносова и Менделеева, никаких авторитетов не признавал, однажды тихонько подошел ко мне и попросил помочь разобраться с особо заковыристой кривой десорбции. Вместе мы за час «добили»-таки строптивую кривую, и когда Юра ушел, я понял, что удостоился чести встать в один ряд с двумя великими умами прошлого. Ну и, естественно, с самим Юрием Тимохиным.

Поначалу Ангел-Хранитель вмешивался в мою жизнь лишь в наиболее критических ситуациях, однако постепенно он стал проявлять все большую инициативу. Но все его советы были действительно дельными, и я ничего не имел против. Я хорошо помнил прогрохотавший мимо меня «КрАЗ».

В пятницу рабочий день у нас заканчивается на четверть часа раньше, и уже в четыре я начал поглядывать на часы: на сегодня у меня было назначено свидание с Людой. Я искренне надеялся, что сейчас и она с нетерпением смотрит на циферблат.

— Не ходи.

Сначала, поглощенный сладостными грезами, я даже не понял, кто это сказал. Только через несколько секунд до меня дошло, что вновь проснулся мой Ангел-Хранитель.

— Почему?

Он молчал.

— Я все равно пойду.

— Не ходи.

Спорить или задавать вопросы было бесполезно, он просто не отвечал. Но на сей раз я не собирался его слушаться. В конце концов, кто здесь главный — он или я?! Пусть советует, пусть предупреждает, но решать-то я все равно буду по-своему!

«А вдруг там что-то должно случиться?! — мысль ударила меня изнутри, едва не подбросив со стула. — Ведь тогда опасность может грозить и ей!»

— Это опасно?

Он не отзывался.

Надо идти. Обязательно.

— Не ходи.

— Заладил: «Не ходи, не ходи»! Надоел! Все равно пойду!

— Не ходи.

Как испорченная пластинка. До звонка оставалось семь минут. Я поспешно сложил бумаги, защелкнул «дипломат» и выскочил за дверь, чтобы со звонком пересечь проходную. Голос молчал — значит, шефа я по дороге не встречу. Или он на меня обиделся? Ну и черт с ним! Может, там сейчас произойдет авария, или взрыв газа, или еще что-то — я должен успеть увести ее оттуда! Я уже почти бежал.

На часах было 16:40, но я пронесся через проходную так, что даже вахтер понял — надо.

Встречались мы неподалеку, в скверике, под фонарным столбом. Я шел быстро, по дороге соображая, какая в этом месте ей может грозить опасность. Может рухнуть фонарный столб. Или провалиться асфальт — скажем, прорвало водопровод, подмыло грунт, образовалась пустота… нет, ерунда все это! Хулиганы пристанут? Место людное, светло еще… Что же тогда, что?! Хоть бы подсказал, тоже, Ангел-Хранитель называется!

Но он молчал.

Когда я дошел, почти добежал до скверика, на часах было 16:51. Еще девять минут в запасе. А вон и Люда. Что-то она рано сегодня — обычно мне ее ждать приходится. И ведь под самым столбом стоит! Надо увести ее отсюда, пока… Стоп! А если ЭТО должно случиться не здесь? И почему с ней? Может, со мной? Наверняка со мной! А если она будет рядом… Эх, не надо было сюда идти! Зачем я его не послушался?! Лучше, пока не поздно, свернуть в боковую аллею…

Нет, поздно — Люда меня заметила. Тогда поговорить пять минут, сослаться на дела и уйти — авось обойдется. Но сначала все же увести ее от столба. Стоит здесь неизвестно сколько лет; наверное, ржавый внутри весь — того и гляди завалится.

— Привет. Давно ждешь?

— Нет. Что-то ты рано сегодня. И запыхался. Случилось что-то?