Один раз – не вампир. Книга 5

— Ну значит вы мне будете ещё что-нибудь должны, кроме избавления от присяги императору, — рассмеялся я. — А сделать надо ещё одну пружину. И спусковой механизм. На пластину внутри шарика надо нанести гравировку с обеих сторон. И не припаивать её, конечно, а прижать особой пружиной. Сначала, при открывании шара, всегда видна та сторона пластины, на которой знак бесконечности. Но после того как шар ударится, а он ударится, когда его бросят в урну, сработает спусковой механизм и прижмёт пластину к другой полусфере, так что на виду будет сторона с короной. Если сделать всё аккуратно, а потом никто ковырять шар не додумается, то и заметно не будет. Если ваш ювелир не поймёт, то пусть спросит у меня. Я даже могу накидать эскиз, что надо сделать.

Сэр Протазан минуту посидел, осмысливая моё маленькое рацпредложение, а затем вылетел в приёмную и заорал секретарю, чтобы тот послал младшего члена ордена за ювелиром. Совершенно определённым ювелиром, но меня это мало заинтересовало. Главное, что есть такой тип, который и печатку поддельную на перстне при необходимости сделает, и шары для голосования доработает. И болтать не будет. Или по убеждениям, или из-за страха.

Через минуту Магистр вернулся в кабинет, вытер платком выступивший на лбу пот и важно произнёс:

— Сэр Дим, Почётный Магистр Тайного Ордена Лежачей Башни! Я лично благодарю вас и обещаю, что после завершения процедур по организации Второй Империи Людей Запада, я учрежу высшую награду Империи, и одним из первых её получите вы!

Я усмехнулся, так что старый интриган пояснил:

— И нет, не за обман! А за то, что ваше предложение позволит нивелировать последствия обмана жрецов церкви!

Уже через два дня Протазан с гордостью показал мне модернизированный шар для голосования. Я открыл его и полюбовался на пластину с гравировкой церковного символа — знака бесконечности. Закрыл шар и несильно кинул его в стену. В момент удара раздался тихий щелчок пружины, но это я вампирьим слухом различил. Обычный человек ничего не услышит.

Снова открыл шар, и теперь пластина была прижата к другой полусфере, и на ней красовалась выгравированная корона.

Ну и отлично! Мне очень не хочется, чтобы жрецы Пресветлого получили ещё больше власти. Им и так её хватает с избытком, и используют её они по большей части для себя, любимых.

В Гросан уже съезжались короли Запада, другие независимые владетели, а также представители государств, которые в империю точно не войдут, но приглашены на выборы как гости. Эфили настояли, чтобы в стороне не остался никто, ведь нежить, если её не сдержать, разбираться в человеческих государствах не будет.

Наиболее денежные монархи арендовали дворцы и богатые особняки купцов, чтобы разместиться с многочисленной свитой. Короли победнее, всякие вольные бароны и графы, а также послы государств, не относящихся к Западу, селились в нескольких спешно отреставрированных гостевых домах, расположенных рядом с дворцом, в котором и должны состояться выборы.

Первый день был посвящён просто предварительным выступлениям. И начала их посол эфили, немолодая красивая дама с очень властным и даже немного презрительным лицом с голубой кожей. В первый раз за половину тысячелетия широкие массы простых вельмож могли лицезреть представителя магической расы без маскировки.

Главный зал дворца представлял из себя обширное помещение с установленными по периметру креслами. Там разместились участвующие в выборах монархи с супругами и с одним сопровождающим. На почётном месте восседал аж сам Первосвященник, в окружении трёх самых приближенных архиепископов. И этот тип только что ручонки не потирал, ожидая уже завтра резкого усиления и так немалой власти.

На втором этаже шли ложи для почётных гостей. И среди них я заметил очень немолодую даму с лицом, будто высеченным из камня. Старшую княгиню амазонок.

В ложе по соседству сидел крепкий старик с обманчиво дружелюбным выражением на лице. Или уж скорее на морде, как я подумал. Салацкий князь собственной персоной.

И это были очень важные персоны, которые привыкли принимать серьёзные решения сами. Другие сильные государства ограничились послами. Шаньшань прислал третью Верховную Жрицу Безымянного бога, а Багентский султан Главного Визиря. Даже от кочевников степи присутствовал Верховный Шаман Железного Хана, хотя самого хана недавно ухлопали в набеге, а новый вызреет лет через двадцать-тридцать.

Выше лож для почётных гостей находилось аж три ряда балконов, куда собрали всю остальную публику. И не только гостей. Вольным баронам северо-запада и независимым владетелям Запада, которые тоже имеют право голосовать на выборах императора, выделили места именно здесь.

И многие оказались очень этим недовольны, хотя, по правде говоря, их голоса имели такой микроскопический вес, что они могли вообще на выборы не являться. А в первый день, когда должно решиться, будет ли империя светской или по сути просто очередным департаментом при кабинете Первосвященника, всякая мелочёвка вообще к голосованию допущена не была.