Один раз в миллениум

— В любом случае, — наконец произнесла она, — глупо что-либо скрывать. Нужно поехать в прокуратуру и рассказать все как есть, чтобы избежать ненужных осложнений. Я думаю, мне поверят, хотя неприятности мне, конечно, не нужны.

И в этот момент, словно услышав ее слова, зазвонил телефон. Дронго подошел к телефону, поднял трубку.

— Это я, — услышал он торопливый голос Трошкина, — звонил Эдуард Леонидович. Он задерживается в прокуратуре. Просил его извинить. Если хотите, мы отвезем вас в наш офис. Вы уже закончили разговор?

Глава восьмая

Оксана Григорьевна лучше других понимала сложность положения, в котором оказался ее бывший знакомый. Именно поэтому она настояла на совместной поездке в офис Халуповича. По дороге туда она молча смотрела в сторону. И только когда машина уже подъезжала к зданию, вдруг спросила Дронго:

— Он, наверное, женат?

— Такие вопросы лучше задавать непосредственно Эдуарду Леонидовичу, — посоветовал Дронго.

Сидевший за рулем Миша чуть обернулся, но не произнес ни слова. За их автомобилем следовала машина Трошкина.

— Понятно, — усмехнулась она. — Он и здесь мне соврал. Сказал, что до сих пор не женат. А я, дура, ему поверила. Подумала, что он действительно живет один. Похоже, это была его квартира для свиданий.

Дронго молчал. Разговаривать с проницательной женщиной достаточно сложно. Разговаривать с женщиной оскорбленной почти невозможно. Но если эта женщина еще и прокурор, то лучше молчать, превратив диалог в монолог, так как разумной альтернативы все равно не существовало. Но она была еще и умной женщиной. Понимая, что ее слова направлены не по адресу, она снова замолчала. А может быть, продолжать разговор в подобном тоне ей не позволила гордость.

К зданию компании они подъехали, когда на часах было уже около двух. Миша остановил машину и поспешил вперед, чтобы предупредить охранников, стоявших у входа. Очевидно, у охранников были строгие указания относительно любых гостей. Именно поэтому они внимательно проверили документы приехавших.

Даже подошедший Трошкин не смог уговорить их отступить от правила.

В этом здании когда-то размещался научно-исследовательский институт. После девяносто первого года четыре этажа пятиэтажного здания были сданы в аренду, и в бывших лабораториях обосновались разношерстные компании — по продаже различных товаров, по поставке продуктов, туристические фирмы. Постепенно часть офисов закрылась, а другие переехали в другие районы. В начале девяносто седьмого сюда переехала компания Халуповича. Тогда они занимали три этажа. Затем взяли в аренду еще один. Постепенно часть помещений было перестроено, и теперь рядом с центральным входом было два переоборудованных лифта. На одном можно было подняться до четвертого этажа включительно. Другой мог доставить вас на пятый этаж, где размещались лаборатории и отделы того, что раньше называлось «Научно-исследовательским институтом пищевой промышленности». До кризиса девяносто восьмого руководство компании серьезно полагало, что можно выкупить остальные помещения, а оставшиеся отделы института перевести куда-нибудь в другое место. Однако после кризиса подобных идей уже не возникало, а Халупович полагал, что и четыре этажа — недопустимая роскошь, что можно обойтись и тремя. Но, как бы там ни было, в пятиэтажном здании четыре этажа занимала компания Халуповича. В дальнем левом углу был еще третий небольшой лифт. Это был лифт для руководства компании, которым, кроме Халуповича, могли пользоваться только два вице-президента компании.

Разместившиеся на пятом этаже сотрудники института старались не тревожить своих богатых арендаторов. В столовую, оборудованную на втором этаже, они не ходили: там были установлены специальные цены только для сотрудников компании. К тому же пройти на другие этажи сотрудники института все равно бы не смогли. Вход на каждый был перекрыт железной решеткой, а ключи от дверей были только у завхоза компании. Полностью перекрывать этажи арендаторы не могли, это могло вызвать обоснованный запрет у пожарной инспекции. Но по лестнице, находившейся с правой стороны, с первого этажа можно было подняться только на пятый. Все остальные двери были закрыты. Тогда как с левой стороны здания можно было подняться до четвертого этажа включительно, и все двери были открыты. Правда, подобное новшество встречало серьезные возражения появлявшихся здесь время от времени пожарных инспекторов, но завхоз имел специальные инструкции, и сотрудники пожарной охраны уходили, довольные своими визитами, шурша купюрами, которые им вручались в благодарность за «понимание» проблемы.