Один шаг до заката (СИ)

– Этот ребенок не должен был родиться! – смачно сплюнул на пол реис, коротко покосился на собратьев и вдруг понял, что остался один. Этого ему уже не простят: потрясенные до глубины души, собратья отступали прочь, не скрывая гнев, отвращение и ужас. Даже Ирнасса.

Он вдруг сорвался на крик:

– Никогда не бывать смешению наших рас! Люди недостойны нашего покровительства, им не место в этом мире! Вертиара тоже нарушила закон, она отреклась от Клана, бросила нас… и умерла за свое предательство! Не стоило ей связывать себя узами крови с человеком! Я лишь остановил ее!

– Вот за это я тебя и не прощу, – мертвым голосом закончила Ева. – Однако в ту ночь, одиннадцатого апреля, ты ушел слишком рано, оставив ее на растерзание своим крашам (они ведь были твоими, верно?). Ты понадеялся на их голод и жадность, но позабыл, что ментальная сила реисы во много раз превосходит силу ваших мужчин, а Вероника была очень сильна… ты не досмотрел, что она до последнего вздоха держала их всех на расстоянии, не позволив даже коснуться. А единственная рана, которая была на ее теле и от которой она умерла, была вот здесь, – Охотница медленно провела рукой над лоном.

У реиса широко распахнулись глаза от внезапного понимания.

– Да, – ровно сообщила Ева в оглушительной тишине. – Ты ошибся в тот день, когда решил, что убил ее. Она умерла по собственной воле, но перед этим сумела выпустить в мир то, ради чего жила и дышала. То, ради чего отреклась даже от Клана. Своего ребенка. Девочку.

Οтец зашатался под тяжестью воспоминаний и глухо застонал.

– Это было двадцать два года назад! Какое это имеет значение теперь?! И какая разница ТЕБЕ?! – коротко взвыл Олас. Но вдруг заметил странные алые огни в ее ненавидящих глазах, те, которых не могло… не должно было существовать! Ее изменившееся лицо. Вспомнил невероятную силу, обретенную неизвестно откуда. Никакое Слияние не могло ей позволить так легко справиться с Ирмой, если только…

– Ты… – потрясенно прошептал реис. – Ирма не смогла на тебя воздействовать!

– Верно, – кивнула Ева. – Она тоже просчиталась, намереваясь напоследок убить меня своей силой. После того, как вы оба почти убили Ставраса. Но Ирма не знала, что Вероника Цетиш была моей матерью и что она передала свою силу мне. Всю. Целиком. Οдиннадцатого апреля, ровно двадцать два года назад.

Реисы приглушенно вскрикнули и с неменьшим ужасом уставились на разгневанную наследницу Вероники.

Кирилл Сергеевич пошатнулся.

– Ева…

Она быстро обернулась и посмотрела на отчаянное лицо отца, который буквально разрывался на части от тяжких воспоминаний и повисшего на сердце невидимым грузом чувства вины.

– Здравствуй, папа. Прости, что я тогда сбежала. Ты ведь собирался мне все рассказать, верно? Только ждал, пока исполнится двадцать четыре, пока я стану совершеннолетней. Так, как просила мама?

Реисы ошеломленно перевели взгляды с нее на старшего Цетиша.

– Да, – сглотнул он, неотрывно смотря в ее изменившееся лицо, на котором двумя алыми бриллиантами неестественно ярко сияли глаза. – Но теперь это неважно. Главное, что ты жива. Α больше мне ничего не нужно… просто я не ожидал, что ты станешь сильной так рано!

Ева ласково улыбнулась.

– Как видишь, мой цикл оказался короче на целых два года. И максимум силы, что дала мне мама, пришелся на сегодняшний день, а не позже, как ты рассчитывал. Она ведь росла постепенно, копилась всю мою жизнь и резким скачками увеличивалась только один раз в году. Одиннадцатого апреля, в мой день рождения.

– Да, – прошептал он. – В это время ты становишься слишком уязвимой.

– И поэтому ты отправил меня в Тверь накануне моего двадцатидвухлетия, – уверенно закончила Εва, без труда читая на его родном лице тревогу, волнение и затаенный страх. – Отрядил лучшую бригаду, придумал эту дурацкую командировку, дал наказ Краю беречь меня, как зеницу ока (кстати, он прекрасно справился!), и быстренько сплавил подальше от опасной столицы, где расплодилось слишком много крашей.

У Кирилла Сергеевича подозрительно заблестели глаза.

– Я боялся, что когда-нибудь этот день тебя убьет, хотел уберечь хотя бы один раз в году… а ты все равно оказалась в самом эпицентре, умудрившись влезть прямиком в осиное гнездо!

– Но этого не может быть! – недоуменно заявил вдруг Илиар-сан. – Если ты дочь Вертиары, то у тебя должна быть ее метка! Родовой знак!

Ева спокойно откинула короткую прядь с левого виска, и зал громко ахнул, потому что там, едва заметная от наложенной краски, но вполне различимая острым глазом любого реиса, красовалась ослепительно белая полоска. Точно такая же, как у матери.

– Она мне никогда не нравилась, всю жизнь приходилось подкрашивать, а то больно в глаза бросалась…