Ставрас тяжело вздохнул, решительно притянул ее к груди и сделал то единственное, что могло хоть немного утихомирить не на шутку разбушевавшуюся подругу: жадно припал губами к ее рту. Ева возмущенно пискнула, неистово забилась, из последних сил стараясь вырваться, но вскоре вздрогнула, внезапно обмякла и обреченно застыла: против такого коварства даже ей не устоять. Она тихо застонала. По телу разбежались миллионы волнующих мурашек, властно лишая всякого желания сопротивляться, в груди словно пожар разгорелся, сердце заколотилось до неприличия быстро и громко, ноги и вовсе стали ватными, а глаза прикрылись сами собой.
Какой же он гад! Как только смеет этим пользоваться! Не хочу. Не могу. Не стану-у-у-у!!..
Но его мягкий напор неумолимо делал свое дело. Охотница задрожала, проклиная все на свете и страшно ругаясь про себя, одновременно подчиняясь и покоряясь его воле, сгорая и тут же рассыпаясь на части, умирая и воскресая… Слияние, чтоб его! Коварный реис. Наглый вымогатель! Бессовестный обманщик! Да я ему…! Я его…! Потом я же… боже!! Ладно! Один раз, всего только один. Сегодня. А потом… ох, не могу больше!!!!.. да пускай делает… что хочет…
– Ты пожалеешь! – обессилено прошептала она, покорно обвисая в сильных руках, едва только он оторвался.
– Знаю.
– ОЧЕНЬ сильно пожалеешь!
– Я согласен. Сегодня же, – жарко дохнул в самое ухо Стас, бережно усаживая ее в проклятое кресло и медленно опускаясь на колени рядом. Тесно прижался лбом к ее ногам, коснулся губами и крепко зажмурился, потому что Слияние так же мощно ударило и по нему.
– Не сегодня – сейчас! – почти простонала она, видя, как почтительно кланяются остальные реисы. – Стас! Ты дважды мерзавец!
– Трижды, – он коварно улыбнулся. – Но, кажется, я уже знаю способ, как это исправить…