Один шаг (СИ)

— Ну давай попробуем, если на дороге тебя не поджидает патруль ДПС, чтобы арестовать за нарушение всех писаных и не писанных ПДД.

— Я на это очень надеюсь, но откровенно говоря не буду утверждать, что их там нет, — подхватил мой тон мужчина, наконец справившись с эмоциями внутри себя, не позволяющими адекватно смотреть на мир, — но, если они вдруг там, будет и положительна сторона, избавишься от моего общества побыстрее.

— ответ не верный, — погрозила ему пальцем, — я отпустила водителя и, если тебя заберут в каталажку, мне придётся мёрзнуть на проспекте, ожидая таксиста, который будет спешить ко мне застревая во всех пробках.

— Этого мы не можем допустить, — он распахнул дверь машины у пассажирского сидения, приглашая внутрь, — ты и так, боюсь уже околела, поджидая меня, — я хихикнула и скользнула в тёплое нутро салона, — домой? Или может кафе? — нерешительно предложил он, — гулять не зову, боясь, что ты замёрзнешь до самого сердца и тогда прощения мне точно не вымолить.

— Зря боишься, погода отличная, если конечно не стоять на одном месте.

— Тогда гулять? — с надеждой в голосе спросил Игорь.

— Гулять! — вынесла вердикт я.

Машина сыто заурчав плавно тронулась с места. Мы ехали по вечернему городу и сегодня мириады огней пробуждали в моей душе что-то романическое, настраивая на благодушный лад, я уже готова была улыбаться всему. Ершов вел машину изредка поглядывая на меня. Сегодня тишина не была гнетущей, она была пособницей вновь распускавшимся цветам наших чувств.

Игорь

Как же я был рад что успел, это чёртово совещание с собственниками бизнеса, которые как на зло именно сегодня решили засунуть свою любопытный нос в каждую щель их детища было как нельзя некстати. На третьем часу я начал нервно порыкивать на задаваемые вопросы, каждые пять минут смотря на часы. А вдруг Маша сегодня закончит не в десять как последнюю неделю, а в семь, ради нашей встречи, я лелеял в душе надежду, что она тоже скучала и тосковала по мне все эти долгие месяцы, хоть и была обижена. Я летел к ней проскакивая на красный, поворачивая там, где нельзя и пару раз даже кажется пересёк сплошную. Чувствую через недельку выгребать мне из почтового ящика штрафы стопками, но это стоило того. Когда я увидел её, одиноко стоящую на пяточке у офиса я вознёс хвалы всем богам, которых знал. А уж когда она рассмеялась, был готов лужицей растекаться у её ног. Как мало человеку для счастья оказывается надо. Она на диво была в отличном настроении, несмотря на то, что ей пришлось меня ждать.

Я вёз её к Чистым прудам, там должно быть невообразимо красиво сейчас, можно пройтись по Чистопрудному, а потом по Рождественскому дойти до Цветного бульвара, в общем и деревья, и прогулочная зона, и романтический свет фонарей и неоновых реклам — всё в наличии. Она молчала, и я не торопился говорить, успеется, вечер длинный. Пока мы оба наслаждались тем тихим спокойствием, которое витало в авто. Не знаю из чего оно рождалось у любимой, для меня одно только то, что она была рядом бальзамом проливалось на душу. Притулив машину на чудом свободном месте, на «островке безопасности», галантно распахнул Марии дверь и подал руку, она хихикнув вложила свою ладошку в мою и выпорхнула из салона. Сегодня всё было неожиданно странно… как в сказке. Ну да, в сказке страшнее, не к месту пришла в голову детская поговорка.

Мы неспешно шли вдоль прудов, покрытых коркой льда и расчерченных следами от коньков, будто паутиной невидимого фантазера паука, мягкий свет фонарей и гирлянд, опутавших деревья сквозь бесконечно падающие снежинки, расслаблял, заставляя забыть все слова и просто любоваться.

— ну, что ты думаешь? — нарушила молчанье Машка.

— Честно? Не знаю. Я как та собака, что гонится за машиной, но когда догонит, не представляет, что с ней делать, — фыркнул я. Это была правда. После моего монолога в кафе я хотел лишь, чтобы она меня просто больше не отталкивала, а там как пойдет.

— то есть ты догнал и теперь машина может ехать дальше? — саркастически поинтересовалась молодая женщина.

— я ведь снова побегу, — усмехнулся я в ответ, за что был награжден недоверчивым взглядом, — Маш ты мне нужна, без тебя моя жизнь превращается в помойку, — я с содроганием вспомнил, как пытался отвязаться от наваждения, именуемого любовью.