Один взмах волшебного посоха

– Да, а! – Протянул задумчиво дядя. – Это все хранительница, выходит, постаралась. А ведь я же к ней несколько раз сам перемещался, да еще и влиятельных знакомых привлекал, чтобы посодействовали и на выжившую из ума бабку поднажали. Но она брови домиком, глаза в потолок и твердила про тайну исповеди и профессиональный долг хранительницы перехода. Могла бы хоть подтвердить, была ты у нее или нет, только старушенция и в этом уперлась. Единственное, что соизволила поведать, так только о твоем здравии. Не волнуйся, мол, ощущаю, что жива твоя несносная племянница. А теперь пожинаем результат: память стерта, аура неузнаваема, мизер интуиции, магический потенциал около десяти процентов, и он, так понимаю, начал накапливаться совсем недавно, как снова прошла портал, возвращаясь в наш мир.

– Тебе виднее, дядя. Я сейчас ничегошеньки не соображаю про все эти чудеса. – Похлопала девушка на него глазами.

– Вот-вот! Не соображаешь! Она же тебя забросила в мир, где уже несколько тысячелетий угасли источники магии. Ясно, что ты была выжата там досуха за кратчайший срок. У нее что, совсем разум пропал?! Может, этой хранительнице уже опасно переход доверять? Даже тот, что совсем удален от крупных городов и почти не используется людьми с нашими способностями. Нет, я этот вопрос обязан буду снова поднять.

– А что, все-таки, насчет тех сундуков, дядя? – Прервала племянница его размышления о составлении планов на ближайшее время. – Ты сказал, была записка при них?

– Это мягко сказано. К тому моменту, как ты должна была благополучно вернуться с этой преддипломной практики, а я еще не знал, что пропадешь и не начал о тебе волноваться, пожаловала ко мне важная делегация от посольства Натсхазана. Они передали этот «дар» их правителя и, не много, ни мало, свиток-послание, подписанный самим государем. Я, признаюсь, возгордился тогда, что твои способности так высоко оценили. Но когда открыл сундуки, решил, что «такая» благодарственная посылка – это слишком. И стал пытаться отнекиваться и настаивать, чтобы все это забрали назад. Мне, мол, гораздо приятнее высокая оценка твоих талантов, изложенная в послании. Только меня не стали слушать. Бочком, бочком, и были таковы.

– Так что в послании было, дядя?

– Очень изысканные и витиеватые письмена. Это же восточный народ, девочка моя! У них одно предложение на половину листа может растянуться. Бывает, начнешь читать и, дойдя только до середины, забываешь, о чем там вообще речь. Вот и тогда…в начале свитка говорилось, что я воспитал неземное создание. Восхваляли твой лик, разум, скромность и такт. Но больше, правда, про лик там говорилось. Далекие от наук люди, что с них взять! Но дипломаты из них отличные, а еще…

– А послание то у тебя осталось? – Девушке не терпелось узнать суть того документа.

– А как же! – Он отстранился от спинки кресла, в котором сидел и дотянулся до верхнего выдвижного ящика письменного стола. – Где-то тут было. Минутку…вот.

– Можно? – С нетерпением подошла и взяла документ в руки.

Тончайшая дорогая бумага свитка, казалось, и год спустя, источала тонкий приятный аромат. Текст был написан сразу несколькими цветными чернилами, почерком ровным, четким и красивым, а по количеству вензелей и всевозможных завитушек, наверняка, представлял шедевр. В самом низу листа стояла размашистая и несколько небрежная подпись самого правителя. Что-то там типа: али-мали, тори– пори, фоти-фоми. Рядом красовалась печать с изображением коня и летящего над ним сокола, все это было в центре оттиска. Она так поняла, что представляли собой символы с герба страны. Но долго над этим голову не ломала, так как ее больше интересовал сам текст. К его прочтению немедленно и приступила, правда, не удержалась и бумагу понюхала.

– Благовония и масла, наверное. – Заметил этот ее интерес дядюшка. – Восточные люди!

– А ты прочитал это послание до конца? – Вертела она свиток в воздухе уже через пару минут.

– И не один раз, Мари. Но сделал это уже, когда ты пропала. Каюсь. А вот сундуки те пытался вернуть дважды, и каждый раз они снова возвращались в этот дом. Какими-то неразговорчивыми людьми, что только низко кланялись. И мне даже показалось, что в последний раз, когда их доставили, они были гораздо тяжелее, чем вначале.

– Тут так все заморочено. В этом свитке. – Согласилась племянница с ним насчет восточной витиеватости и многословия. – Но в итоге создается впечатление, что ты и не должен был меня дождаться, во всяком случае, еще в течение месяца. А все оттого, что от меня был в восторге или, как здесь сказано, оценил по достоинству, какой-то родственник Его Святейшества.