— Проклятье! Проклятье… То есть теперь у кого-то есть доступ ко всем номерам в шале? Запираться бесполезно?
— Ну, как-то так, — угрюмо соглашается Дэнни.
— Ты! — рявкает Тофер. — Безответственный недоумок! Твой долг — заботиться о нас, а ты…
Дэнни выпячивает грудь и становится перед Тофером.
— Сбавь-ка тон, дружище.
— Чертовски удобно, правда? Раньше доступ повсюду был только у тебя и Эрин, что делало вас главными подозреваемыми, теперь же ты сочинил…
— Ничего я не сочинял! — огрызается Дэнни. — И не приплетай сюда меня и Эрин. Мы ничего плохого не делали — и не имели проблем, пока не явились вы и не начали друг друга мочить! Мы вас совсем не знаем. Так что, если кто-то из ваших сотрудников умыкнул мой ключ…
— Кстати, интересный вопрос, — сердито бросает Тофер. — Кто вообще такая Эрин? Очень уж она образованная для горнолыжного курорта! Вот эта петехнальная хрень — она что, входит в программу обучения персонала лыжного шале?
Ах ты ж… Ну да, логично. Я со вздохом встаю, опираюсь на здоровую ногу.
— Нет. Не входит. Дело в том… — Я бросаю виноватый взгляд на Дэнни, еще надеясь выкрутиться. — До работы здесь я училась в медицинском. Я его бросила, но про петехии узнать успела.
— Это ведь не все, правда? — нажимает Тофер. — Мне твое лицо покоя не дает с самого приезда. Я тебя где-то видел. Точно видел.
Черт. Черт!
Ладно, нет смысла юлить дальше.
— Да, возможно, видел. Моя фамилия Фицкларенс. Друзья зовут меня Эрин, это мое второе имя.
— Ха, я так и знал! — торжествующе вопит Тофер. —
Он осекается, и я киваю — с большой неохотой. И ничего более?
— Что-о?! — Дэнни ошарашен. — Эрин, что за бред? Какая еще Доротея?
— Разрешите представить, — с нескрываемым злорадством объявляет Тофер. — Леди Доротея де Плесси Фицкларенс, младшая дочь маркиза Кардейля.
Лиз
По лицам присутствующих ясно, что растерянна не я одна. Эрин выглядит огорченной. Тофер — довольным. Остальные — такими же изумленными, как и я. Что сейчас произошло? И при чем тут смерть Ани?
Выяснять времени нет. Дэнни резко разворачивается, роняет стул. Тот с грохотом падает и сбивает стакан, который разбивается вдребезги.
— Дэнни, — умоляюще произносит Эрин.
— Бессовестная лгунья! — выпаливает Дэнни и, не оглядываясь, уходит.
Эрин переводит разъяренный взгляд на Тофера.
— Премного благодарна! — бросает она и, хромая, исчезает следом за Дэнни.
— Ха! — С мрачным удовлетворением на лице Тофер усаживается в кресло.
— Тофер, — потрясенно выдыхает Миранда. — Что ты устроил? Боже мой, Ани умерла! Ты забыл?
— Нет! — глаза Тофера округляются, хотя, по-моему, он все-таки забыл, пусть и на минутку. — Не забыл, конечно. Обидно слышать от тебя подобные намеки, Миранда. Мне надоел этот психованный шеф, который постоянно всех обвиняет. Как видите, не только у нас есть тайны.
— Говори за себя, приятель! — возмущается Карл. — У меня никаких тайн нет! Ну и пусть Эрин скрывает свое аристократическое происхождение, подумаешь! Тебе-то какая разница?
— Большая! Эрин тоже замешана в этой истории по самые уши! — злобно выплевывает Тофер. — Я сыт по горло ими обоими, строят из себя невесть кого, смотрят на нас свысока!
— Я помню Алекса Фицкларенса, — задумчиво говорит Рик. — Он был парой классов младше нас. Кажется… кажется, погиб несколько лет назад?
— Да, верно, — кивает Тофер. — Хороший был парень, кстати. Не об Алексе речь, а о том, что Эрин завязана в этом деле, как и все мы. Ну а беда с Алексом…
Он вдруг хватает Рика за руку, да с такой силой, что тот морщится. Лицо Тофера светлеет, словно он получил неожиданно щедрый рождественский подарок.
— Секу-ундочку! Алекс погиб в лавине. Вместе с лучшим другом.
— И что? — настораживается Рик.
— Я читал новость в рассылке для выпускников. Алекс Фицкларенс погиб во время схода лавины в Альпах вместе со своим лучшим другом Уиллом Гамильтоном. Выжил один человек — девушка Уилла,
— Тофер. — Миранда встревожена не меньше Рика. — Тофер, к чему ты клонишь?
— Я клоню к тому, что для нашей крошки Эрин это не первый несчастный случай в горах, закончившийся смертельным исходом.
Эрин
— Дэнни!
Тишина, но я знаю, что он внутри.
— Дэнни, пожалуйста, прости. Позволь мне объяснить.
Я стучу в его дверь в двадцатый или тридцатый раз, уже без надежды. Ясно, что Дэнни не откроет.
Неожиданно дверь распахивается.
— Объяснение должно быть убедительным, — говорит он.
При виде его разгневанного лица я трушу.
— Дэнни, прости, — повторяю в отчаянии.
— Ты обещала объяснить. — Он скрещивает руки на груди, с трудом сдерживая ярость. — Вперед. Объясняй. Объясняй, почему ты мне врала.
— Я тебе не врала…
Дэнни начинает закрывать дверь перед моим носом.
— Эй! — восклицаю я и просовываю в щель ногу.