Одиннадцать

Липкая паутина сковывала движения почти до нуля, залепленный рот не позволял кричать, даже головы не повернуть. Но в этом районе даже если кричать, мало кто выйдет посмотреть, не то что помочь. Где-то рядом послышались странные булькующие и хрустящие звуки, после чего над лицом Слай склонилась противная мордочка существа, покрытая какой-то слизью. Затем появились тонкие руки, в которых был скальпель и ещё какой-то медицинский инструмент. В рот и лицо полилась какая-то вяжущая холодная жидкость, а на лоб лёг небольшой холодный прозрачный драгоценный камень.

― Ну а теперь посмотрим, насколько ты сильна, чтобы вытерпеть боль, ― услышала она через замутнённое зельем сознание шипящий голосок существа.

После чего лицо пронзила острая боль. Зелье не являлась анестетиком, так что боль она ощущала в полной мере, к которой присоединялась слабость во всём теле. Сила уходила вместе с кровью. А над головой она слышала бурчание потока магических слов заговора и заклинаний:

― Чувства живого… чувства мёртвого… чувства потустороннего… чувства явные… чувства душевные… раз данные этому существу богами, так и мне всемогущему будут даны от существа оного по велению моему… для свершения дел во славу магии моей…

Боль мутила рассудок пуще зелья, девушка уже почти отключилась, понимая, что это последние мгновения её жизни, которые ей запомнятся.

― Какие же вы слабые создания, ― злобно произнёс голос убийцы, ― только гномка стойко пережила испытания…

Ганс проснулся поздним утром. Жутко болела голова и стучало в висках, каждое движение отдавалось в мозгу, он отказывался думать и осознавать действительность. Сыщик медленно сел на своей кровати и открыл глаза. Изображение медленно фокусировалось на предметах интерьера, благо ярких красок, режущих глаза, рядом не оказалось. На тумбе стоял пузырёк с мутной жидкостью и две запотевших бутылки с квасом.

Где-то в отдалённых разумных закутках сознания всплыло название зелья, но любое воспоминание отдавалось болью. И он просто откупорил запаянную сургучом крышку и залпом выпил, выбросив бутылку куда-то в угол. После чего снова рухнул в объятия матраса. Постепенно голова прояснялась, в висках молоты превратились в молотки, а затем совсем затихли. Выпитые бутылки кваса помогли закончить восстановление. Ещё через несколько минут следователь уже был готов к дальнейшей работе.

И первым делом нужно было осмотреть комнату Ниссы. Однако Ли-Ли, к которой он спустился за ключами, усадила его завтракать. У неё самой на лице застыло то скорбное выражение лица, которое бывает на лицах родственников во время похорон. Еда плохо лезла в горло, несмотря на то, что повар-халфлинг превзошёл сегодня самого себя. Завтракали молча, не перекинувшись ни единым словом.

Неожиданно в таверну зашёл полурослик, почти полностью закутанный в плащ, за ним ввалились два здоровенных создания: огромный, уже знакомый Гансу, голиаф и существо чуть меньшего размера, но не менее внушающего вида. Железный голем Младших Богов. Сыщик слышал, что во всём Карфе таких, дай боги, трое или четверо, причём двое служат в торговом представительстве обозначенных господ в городе.

Младшие Боги упали с небес многие столетия назад, подарив Инфиниту массу проблем. Появление незваных гостей с гегемонистскими замашками обернулось масштабной войной, где Младшие Боги использовали таких големов. Но в конечном итоге государства Инфинита одержали победу и вытеснили пришельцев в северные земли, где они создали свой анклав из нескольких городов. После чего начали торговать, обменивая еду и ресурсы, на вещи собственного производства. Особенно обрадовало дварфов, гномов и Вейген появление парового двигателя. Однако делиться технологиями Младшие Боги не спешили. Поэтому сейчас у них во многих местах торговые фактории со своими представителями. В основном, механическими представителями. Живых Младших Богов встретить можно лишь в северных землях и некоторых столицах, Гансу их видеть не приходилось.

Существо напоминало гуманоида, оно было высоким и статным. Руки, ноги и тело защищены броневыми пластинами, в местах сочленений видны волокна мышц ― чёрные витые шнуры, соединяющиеся между собой. На тело хитро крепились полные латы, в которых голем двигался крайне легко, спокойно преодолевая узкие для него двери таверны. Создавалось впечатление, что латы были единой частью с пластинами тела. Тонкую шею на тех же чёрных шнурах, обвивающих волокнами каркасный скелет, защищал латный ворот, однако он не мешал его постоянно двигающейся голове. На подобной яйцу голове горели два янтарных глаза, на месте ушей ― две чёрные дыры, закрытые черными решётками. Две довольно длинные антенны рядом с ними то и дело двигались вверх и вниз, причём не синхронно. Это придавало голове немного собачий вид.