Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница

Армия Ордена простиралась подобно ядовитому мерзкому морю вдоль Равнины Азрит вокруг плато, изолируя её от любой надежды на спасительное освобождение.

Первые проблески света только-только коснулись удаленного дворца, заставляя мраморные стены, колоны и башни светиться золотом в лучах восходящего солнца. Это было бесподобно великолепное зрелище.

Такой, ещё не запятнанной их развратными руками, красотой открывшегося вида дворца, все эти люди Ордена только вдохновлялись ревностью и ненавистью.

Они жаждали разрушить это место, стереть подобное величие из существования с целью подстраховаться, что человек никогда вновь не сможет устремиться к подобному достоинству.

Кэлен довелось побывать в том дворце — дворце Лорда Рала — когда эти четыре Сестры привели её туда, чтобы заставить её выкрасть шкатулки из Сада Жизни.

Великолепие того места повергало в трепет. Кэлен очень не хотелось выносить те шкатулки из сада Лорда Рала. Они не принадлежали Сёстрам, хуже того, Сёстры были под властью зловещих намерений.

На том алтаре, где стояли шкатулки, Кэлен на том же самом месте оставила свою самую драгоценную вещь.

Это была маленькая фигурка женщины: её голова была гордо поднятой, прижав к бокам стиснутые кулаки, с гордо выпрямленной спиной, словно бросающей вызов невидимой силе, старающейся её подчинить. Кэлен даже представить не могла, где она заполучила такую великолепную вещь.

У неё разбивалось сердце оттого, что ей придётся оставить ту вырезанную статуэтку, но по-другому две оставшиеся шкатулки не поместились бы в рюкзак. Не заполучи она их, Сестра Улиция просто убила бы её.

Несмотря на то, что она любила ту маленькую статуэтку, свою жизнь она ценила больше. Она надеялась, что Лорд Рал, когда найдёт оставленную статуэтку, так или иначе поймёт, что она сожалела, что забрала у него шкатулки.

А после захвата Сестёр, теперь Джегань владел зловещими чёрными шкатулками. Правда, только двумя из них. Сестра Тови двинулась вперёд, унося с собой первую из этих трёх шкатулок. Теперь она была мертва, и шкатулка, что была у неё, потерялась.

Кэлен убила Сестру Цецилию, сократив первоначальный состав захватчиков до оставшихся в живых Сестёр Улиции и Эрминии. Конечно, Джегань держал других Сестёр под своим контролем.

— Кто мог ввести в игру шкатулку? — спросил Джегань, глядя прочь в сторону дворца, возвышающегося над платом. Не совсем было понятно, то ли он требовал ответа у Сестёр, то ли он просто рассуждал вслух.

Сёстры Улиция и Эрминия потупили взгляды. Элитные гвардейцы стояли, как каменные стражи.

Охранники из особого состава медленно разгуливали взад и вперёд, ближайший из которых обращал своё внимание на Кэлен, бросая на неё высокомерный, самодовольный взгляд всякий раз, когда по ходу он разворачивался в обратном направлении.

Кэлен уже изучила этого мужчину, узнала о его привычках. Среди её стражников он меньше остальных был наделён разумом, отсутствие которого у него дополнялось высокомерием.

— Ну-у, — нарушила наконец тревожную тишину Сестра Улиция, — для этого нужен тот, кто обладает обеими сторонами Дара — и магией Приращения, и магией Ущерба.

— Кроме тех Сестёр Тьмы, кем располагаете вы здесь, Ваше Превосходительство, — добавила Сестра Эрминия, — я никого не знаю, кто бы смог справиться с подобной задачей.

Джегань метнул взгляд через плечо. Тот солдат был не единственный, кто по-дурацки питал иллюзии высокомерного превосходства. Джегань был намного умнее, чем Сестра Эрминия; ей не доставало сообразительности, чтобы понимать это.

Тем не менее, ей хватало сообразительности, чтобы распознавать взгляд глаз Джеганя, взгляд, который говорил, что он знает о том, что она лжёт. Она испугалась, на мгновение поражённая безмолвным резким взглядом императора.

Сестра Улиция, безусловно, гораздо сообразительней Сестры Эрминии, быстро оценила опасность сложившейся ситуации и проговорила:

— Только пара человек могут проделать это, Ваше Превосходительство.

— Должно быть это Ричард Рал, — быстро включилась в разговор Сестра Эрминия, которой не терпелось попытаться искупиться.

— Ричард Рал, — повторил Джегань ровным тоном лютой ненависти. Он ничуть не казался удивлённым предположением Сестры.

Сестра Улиция прочистила горло.

— Или Сестра Никки. Она — единственная оставшаяся Сестра, что не подвластна вам и обладает магией Ущерба.

На мгновение пристальный взгляд Джеганя задержался на ней, потом он вновь вернулся к созерцанию Народного Дворца, который теперь светился в солнечных лучах, словно пылающий маяк над тёмной равниной.

— Сестра Никки абсолютно в курсе всего, что вы, тупые сучки, сделали, — наконец известил их он.

Сестра Эрминия удивлённо заморгала. Выше её сил было удержаться от вопроса:

— Как такое возможно, Ваше Превосходительство?

Джегань завёл свои мускулистые руки за спину. Огромные мышцы его спины и шеи скорее можно было отнести к бычьим, чем к человеческим. Кудрявые чёрные волосы по всему телу только дополняли подобное утверждение. Обритая голова заставляла его выглядеть и вовсе более грозным.