Одиннадцатый цикл

– Там, – махнула я назад. – С ним Нора бьется. Выпрыгнула из ниоткуда.

– Нора… здесь? – вопросительно свистнул Джеремия. Слышалось, как ему больно дышать.

Он то ли не поверил, то ли испугался за сестру – или все сразу. Ноги шатко понесли его назад. Перри поймал его за шиворот.

– Куда?!

– Сестре помочь!

– Глупостей не говори. – Перри притянул его. – Она солдат и умеет биться с акарами, а мы – нет.

– Это не акар, – помотал головой Дейл. – Не опасный.

– В смысле? – недоумевал Джеремия.

– Одежда, размеры… Он наверняка из поселения.

– Не знаю, я разглядела только громилу с угольной кожей. – По правде, я лишь видела, как между деревьев стрелой мечется огромная тень.

– Он прав, – поддакнул Перри.

– Что ж ты побежал? – Бэк все не отпускал колющий бок.

– Все побежали, Далила закричала! Или, скажешь, надо было стоять?

– Он все равно акар! – продолжал Бэк. – Им из лагеря никуда нельзя.

– Ладно, бежим в город, – сказал Перри. – Сообщим страже, вдруг Норе нужна помощь. – В его голос, что странно, вплелась стыдливая нотка.

И в этот миг перед нами выросло самое громадное существо на моей памяти.

Да, теперь я поняла Дейла: прошлый акар и вправду не опасен, ведь этот, перед нами, был сродни демону из жерла вулкана.

Чудовище. Исполин. Отец бы даже до груди ему не достал. По рукам меж литых могучих мускулов змеями вились вены. Акар зажимал глубокую рану на боку, из которой сочилась кровь, удивительно похожая на человеческую, и было видно, как больно ему дышать.

Дикарски зверскому лицу придавали жути большая вставленная поперек носа кость и выбитые на коже белые завитки. За собой великан волочил неподъемную дубину, как тролль из маминых сказок. На нас он смотрел как на муравьев и просто натужно дышал.

Изможденное лицо вдруг перекосило гримасой, и акар, закряхтев, медвежьей лапищей навалился на ближайшее дерево – то застонало, обнажило корни, с них в нас полетели комки земли.

– Бежим… – едва слышно выдавил Перри.

Высоченный, нагой по пояс акар опять с рыком толкнул дерево, выкорчевал его окончательно, и оно громко рухнуло наземь, выбивая нас из оцепенения.

– Бежим! – повторил он звонким недвусмысленным криком.

Этот акар – настоящий. Теперь мы и вправду на волосок от смерти!

Нас понесло под гору. Сердце неистово трепыхалось. Впереди струился чахлый ручей, а где-то сзади великан с ревом обрушил второе дерево. Я не оборачивалась, чувствовала его спиной. Бум, бум, бум – грохотала его поступь раскатами грома.

– К ручью! – Перри бросился к журчащей воде, мы – за ним, разгоняясь под гору.

Я крутанула головой. Акар с разгона влетел в невысокий выступ за нами, его осыпало землей. Тут он грянул таким рыком, что у меня отдалось в позвонках. Я едва почувствовала, как по ноге тепло заструилось.

Акар нагонял. Перри вильнул вбок, и вот мы уже неслись по колючим кустам, не обращая внимания на шипы.

Вдруг в просвете между деревьями как будто блеснуло что-то стеклянное. Так же блистал изумрудом треугольный узор глаз на колодезном дне. В это мгновение мною что-то овладело, ноги сами поневоле куда-то свернули.

– Сюда! – Я потянула Перри за собой. Никто не возразил: когда на хвосте чудище, спорить некогда.

Теперь я бежала первой, выискивая отсвет изумрудов, что маяком прокладывал мне путь. Друзья доверились мне, а я – ему.

А вдруг и в этот раз мерещится? Нет, вовсе нет: изумруды вспыхивали с каждым разом все четче, живее. На одном повороте чудище поскользнулось на грязи и влетело в дерево, а мы скрылись в узком проходе – слишком узком для его широких плеч.

Но погоня не кончилась. Мы петляли среди изломанных деревьев, кустов, по оврагам, где акару не пролезть. Солнце к этой минуте уже совсем село.

– Не могу… – невнятно пропыхтел Джеремия. Мы пробирались к вершине уступа.

Секунда – и он, поскользнувшись, перевалился за край пропасти. Наряженную тишину вспорол хруст кости, и Джеремия завыл от боли. Я похолодела.

Мы вчетвером подбежали к краю, и первое, что бросилось в глаза, – его вывернутая нога с торчащей костью. У меня сердце упало.

– Джеремия!

Если он и слышал, от боли не мог ответить. Руки дрожали над лодыжкой, не зная, что предпринять.

Мы осторожно спустились и затащили грузного Джеремию в яму под земляной навес уступа. Бэк заткнул ему рот кляпом, чтобы вопли не выдали нашего укрытия.

Нас облепила густая тень. Ночь уже вступила в права. Я не видела друзей, лишь слышала их загнанное дыхание. Я чувствовала, как нас всех бросает то в жар, то в холодный пот. Кругом зашелся оркестр сверчков, наращивая симфонию стрекота до предела, подстегивая и без того бешеный стук сердца.

Пронесло, едва подумала я, и сверху тотчас тяжко загромыхали акарские шаги. Вся наша пятерка затаила дух. Чувствовалось, как под его чудовищным весом промялся свод, осыпая нас земляной пылью… от которой Дейла потянуло чихнуть.

Он раз, другой схватил воздуха, и Перри подполз зажать ему рот. Чих приглушило, но мне все равно показалось, что я в жизни не слышала ничего громче.

Я не дышала. Время замерло.