Одиночество

« – Правильно ты выбрал, – сказал Господь. – Ибо в моих райских садах эта малая пташка будет петь во веки веков, а в моем сияющем чертоге Счастливый Принц будет воздавать мне хвалу».

Вот… все. Чересчур, конечно, кратко, но все же. Эта сказка часто встречается в жизни. Может, и в твоих мыслях сейчас возникнет какая-нибудь ассоциация…

Я думаю, что мы можем встретиться в это воскресенье. Послезавтра. На той аллее, где мы «познакомились». В четыре.

До встречи,

Е.Ф.

Или просто Егор».

Индира прочла письмо. Оно ей показалось очень странным. А еще эта сказка. Зачем он ее рассказал?

Теперь она знала его имя.

В воскресенье…

Сердце Индиры ужасно заколотилось, когда она прочитала первые строки. Она испугалась. Почему, она сама не знала. Впрочем, может, Индира боялась разочароваться? И снова окунуться в прежнюю жизнь, скудную и серую.

– Ладно, – вздохнула Индира, снова складывая письмо в прежнее состояние. – Пойду.

* * *

Воскресенье пришло неимоверно быстро.

– Куда мы сегодня пойдем? – спросил Вадим за обедом и довольно посмотрел в сторону открытого балкона. Теплый ветер развевал белый тюль и открывал иногда вид на улицу, где стояли зеленые деревья.

Индира сглотнула, приготовившись говорить.

– Я должна пойти одна, – тихо, но твердо произнесла она.

Вадим повернул к ней лицо, его черты изменились и перешли в камень.

– Почему это?

– У меня назначена встреча.

– С кем это? – все больше закипал Вадим.

Индира не поднимала от тарелки глаз все это время, но тут подняла их.

– С тем, кто мне пишет письма.

Вадим молчал, желваки покатились по его щекам. Он сверлил взглядом Индиру и думал, что ответить.

– Иди, – пожал плечами он и принялся опять за еду, опустив глаза.

Во взгляде Индиры отразилось изумление. Она хотела что-то спросить, но не стала. Она молча доела и вышла из-за стола.

Вадим так и сидел на своем месте и только услышал, как за женой закрылась дверь.

Он медленно положил локти на стол и поднес руки, сложенные в замок, ко рту. В его голове стучала мысль, что его любовь открылась слишком поздно…

Индира быстро доехала до ЦПКиО. Она бежала от прошлого. На той аллее ее ждало светлое будущее. Оно унесет ее далеко-далеко!.. И она полетит…

«…Почему люди не летают?..»

Индира приближалась к заветной аллее. Наконец, она настигла ее и, чуть пройдя вперед, мимо того дерева, у которого когда-то плакала девочка, Индира встала посреди дорожки и стала ждать, держа перед собой сумочку.

Индира оделась не очень вычурно, но все же и не очень повседневно: обтягивающие брюки синего цвета и свободная блузка, плетеная крючком, персикового цвета. Волосы она на этот раз распустила, отказавшись от привычного не очень тугого хвоста.

Индира вглядывалась в каждого прохожего, но естественно не могла знать, кого же она ждет.

Она не могла знать…

– Здравствуй, – раздался за ее спиной очень приятный мужской голос, и Индира расплылась в улыбке.

Она радостно обернулась. Ее глаза, по шаблону направленные вперед, опустились и увидели мужчину в инвалидной коляске. Мужчина имел серьезное, спокойное, даже красивое, лицо, и был одет в синий костюм и черные, начищенные до блеска, ботинки. В руке он держал бардовую красивую розу.

Его глаза грустно смотрели на Индиру, которая не знала, что сказать. Она растерялась, а улыбка постепенно угасла, хотя она совсем не хотела, чтобы этот человек обиделся на нее.

Теперь она все поняла. Она поняла, почему его окружают эгоистичные люди. Люди, которые не хотят общаться с не таким, как они. Она вспомнила сказку «Счастливый Принц». Это был упрек, – упрек, наверное, заранее в ее адрес. Принцем он подразумевал себя – беспомощный и несчастный, а Ласточкой была она, Индира. Она! Но она не осталась с ним. Ее улыбка уже угасла, взгляд потух, и то, что Принц остался слепым, ее совсем не тронуло.

Они стояли друг напротив друга и смотрели друг другу в глаза. Егор протянул цветок Индире:

– Это Вам.

Она молча приняла его и попыталась улыбнуться. В ее голове все смешалось: длинная бесконечная жизнь с покупателями, болью, молчаливыми ужинами с мужем, сам Вадим, который в последнее время стал совсем непонятным, Е.Ф., превратившийся в Егора с грустными глазами и привычкой принимать подобную реакцию с каменным снисходительным лицом.

К ним приблизилась светловолосая женщина с враждебным выражением. Это была та художница с картинами со стендов. Это была его сестра, Лена. А та картина, показавшаяся Индире очень похожей на ту, что Е.Ф. описал в письме, действительно была именно его.

Сестра повесила пакет, который она держала в руке, на коляску, не сводя сверлящего взгляда с Индиры.