Одиночество

– Пойдем сегодня в другое место, – сказал Вадим, поглядывая на сидящую напротив жену и поглощая плов.

Индира посмотрела на мужа слегка сощуренным взглядом.

– Ты боишься, что мы встретим его?

Вадим молчал, жуя и не смотря на Индиру. Наконец, он поднял раздраженное лицо:

– Нет, не боюсь. Просто хочу сменить обычаи. Это обычно приветствуется. Однообразие никогда никому не нравилось. Ты против?

Индира пожала плечами:

– Нет, не против.

Она доела свою порцию и встала из-за стола.

– Но, если не хочешь, то можем остаться дома. Это тоже разнообразие. А то мы каждое воскресенье куда-то ходим.

– В ЦПКиО.

– Да, – подтвердил твердо Вадим, будто ему было противно это название и неприятно слышать. – Так как?

Индира взяла тарелку Вадима, успевшего уже доесть, и помыла после своей. Затем вытерла руки и повернулась к мужу.

– Давай останемся сегодня дома.

Вадим непринужденно кивнул:

– Отлично, – и вышел из-за стола.

Он подошел к Индире и обнял ее за талию. Несколько небольших поцелуев в щеку и губы не доставили ей никаких эмоций. Она безразлично ждала, когда Вадим прекратит это бессмысленное занятие и пойдет в комнату смотреть телевизор. Наконец, Вадим прервался и, улыбнувшись Индире, направился к комнате.

Индира вдруг подумала о том, о чем еще ни разу не задумывалась. Почему она не разведется? Детей у них нет, а эта игра в счастливую семейную чету уже порядком надоела. Почему же ни разу никто из них двоих не задумался о разводе? Привычка? Может быть. Но так можно сойти с ума.

Тем более, теперь есть Е.Ф.. Непременно рано или поздно они встретятся с Индирой и все будет так, как она давно мечтала. А Вадим наверняка не очень расстроится.

Индира решила пока ничего ему не говорить. Позже. Когда все будет более ясно.

В воскресенье Индира с мужем так и просидела дома. Перекинувшись парой скупых фраз о работе и посмотрев вечером пару отечественных комедий Гайдая.

Следующее письмо пришло в понедельник.

«И снова здравствуй. Я получил твое письмо. Очень жаль, что твой муж порвал мои послания. Но не расстраивайся. От этого мои чувства не изменились… Это лишь доказывает, что то, что я написал, можно расценить только как правду.

1Не верь, что солнце ясно,

Что звезды – рой огней,

Что правда лгать не властна,

Но верь любви моей.

Просто вспомнились к месту именно эти строки из Гамлета.

Я начал писать твой портрет. Не боюсь того, что будет непохоже, так как я помню каждую твою черту. Без сомнений это будет хороший портрет. Несмотря на то, что портреты я пишу редко.

С каждым письмом я все сильнее сдерживаю себя, чтобы не написать, что очень хочу встретиться. Ты можешь удивленно спросить, почему я так этого боюсь. У меня есть на это свои причины. Может, все же мы встретимся, но позже. Когда и ты все для себя уяснишь, и я.

Хорошо: скажу, что удерживает меня. В самом первом письме я написал, что меня окружают не очень приятные и эгоистичные люди. Может, поэтому я боюсь обнаружить в тебе (не расценивай это, как обиду) эти качества.

Ты не гуляла в это воскресенье в ЦПКиО. Это из-за мужа? Да, наверное.

Я помню его. Он любит тебя. По-своему, но любит.

И я, и он…

«…2Надевший маску на лицо

И на уста замок…»

В какой-то мере мы похожи с твоим мужем.

Тебе остается только выбрать. Может, это самонадеянно и жестоко с моей стороны, но ведь ты не сможешь быть с нами обоими. Да я думаю, твой муж и не позволит этого. Наверное, это пока все, что я хотел написать в этом письме. Надеюсь, я никак не обидел тебя.

Преданный тебе Е.Ф..

P.S.:3Ведь каждый, кто на свете жил,

Любимых убивал,