Одиночество

– Возможно да, а возможно нет. Если бы я точно знал, куда ехать, то давно покинул бы это проклятое место. Только вот ты не даешь мне закончить мысль. Я клоню к тому, что где-то в самом Ванкувере могут быть выжившие, скорее всего я не один.

– Лучше не греть себя слабой надеждой встретить живого человека в этом месте. Если бы выжившие и остались, они бы явно дали о себе знать тем или иным образом.

– Не обязательно, – отрицал мальчик. – Они могут просто вести себя тихо, скрытно, не подавать виду, прямо как я это делаю.

– Кажется, я знаю, почему ты хочешь в это верить, Мартин, – щенок съел последний кусок еды и вольготно расслабился на полу, потягиваясь всеми четырьмя лапами. – Ты прокололся с одним планом, хотя я сразу заявил, что он обречен на неудачу, и теперь не знаешь куда податься, какие предпринимать действия. Не можешь смириться с поражением и сидеть спокойно.

– Почему-то мне внезапно захотелось выпить еще коньяку и вызвать второго Юплера, он мне больше нравился.

– Не думаю, что тебе для этого обязательно напиваться, – заметил друг.

– Нет, я не по этой причине хочу искать новых людей, не потому что мне надо обязательно что-то делать взамен прошлого плана. Я хочу найти выживших, потому что я устал сидеть один в этом номере. Осточертело одиночество.

– А ведь когда вокруг было много народу, тебе одиночество нравилось. Как же все поменялось. Эх, Мартин, у тебя же есть я, разве нужны еще какие-то левые люди?

– Ты сейчас серьезно спрашиваешь? – раздраженно уточнил Мартин.

– Нет, – больше не пытаясь сдерживать смех, ответил Юплер. – Ты же меня знаешь, сарказм – мое второе имя, помимо той дурацкой клички, которую ты мне присвоил.

– Я вообще-то сейчас серьезно разговариваю, – обиженно произнес подросток. – Мне, конечно, легче от нашего общения, но ты же понимаешь, что оно не заменит разговоров с друзьями.

– Разговор с другом не заменит разговоров с друзьями? – в недоумении спросил Юплер. – Какое-то странное заявление.

– Я не… ты что, совсем не понимаешь, что я имею в виду? Мне сложно быть одному, Юплер. Это невыносимо! Ты не в состоянии заменить мне реальных людей, ты лишь облегчаешь ситуацию, но не решаешь проблему.

– Вот как значит? – с долей неподдельной обиды спросил друг. – Я, само собой, понимаю, что не идеален, но это не значит, что можно так открыто говорить подобное, будто я хуже других.

Мартин не знал, что можно ответить. Ситуация в конец запутала его сознание. Парень не хотел, чтобы его единственный друг обижался, но не мог объяснить ему свою проблему, не ставя при этом воображаемого приятеля на ступень ниже реальных людей. Почему так сложно объясниться с самим собой?

“И что мне сказать в данном случае? Неужели он считает себя реальным? Это же кусок воображения, может, стоит выразить свои мысли прямо, не боясь обидеть его?”

– Юплер, ты всего лишь плод моего воображения, призванный помочь не сойти с ума в одиночестве. Ты не заменишь настоящего человека, ты не можешь восприниматься как реальное живое существо.

На секунду повисло молчание, за время которого Мартин уже успел пожалеть о своих словах.

– Я тебя понял. Мы оба знали эту правду, но вся прелесть заключалась в том, что никто практически не произносил ее вслух. Ты не обязан был оглашать это, разрушая тем самым дружбу. Я поддерживал тебя в трудные моменты, всегда был рядом, когда нужно. Если и есть в этом мире понятие “настоящий друг”, то оно ко мне применимо, но не к тебе, уж прости. Следующий раз, когда будешь висеть на грани жизни и смерти, вспомни, что я нереален, и выкарабкивайся сам без поддержки. Я устал от подобного отношения, настоящие друзья так не поступают.

Юплер поднялся на четыре лапы и направился к выходу.

– Прости, – вырвалось у Мартина в последний момент.

Парень стыдился своих слов, он понимал, что не должен был поступать таким образом.

– Нет, Мартин. Я должен какое-то время побыть один, подумать.

– Я же контролирую тебя, и я хочу, чтобы ты не уходил!

В ответ на это, Юплер просто вильнул хвостом, покинул кухню и скрылся с глаз.

“Что вообще происходит?”

Сначала жила надежда, что друг вернется, послушает желание хозяина, но шли долгие секунды, а вокруг все еще царила пустота, и ни намека на смену ситуации.

“И что мне теперь делать? Почему это вообще меня так волнует? Я решил найти других выживших в этом городе, значит, пора стремиться к этому, а Юплер еще вернется. Не может же он мыслить самостоятельно, правда?”

Первым делом, Мартин решил спуститься вниз за оставленными в фойе вещами и понять, ради чего он пережил столько страданий.

“Только бы в этих пакетах оказалось что-то полезное”

Организм явно успел отдохнуть после сильной перегрузки, ведь спускаться по лестнице сегодня было куда проще. Как и ожидалось, в холле не произошло никаких изменений с последнего визита: все тот же яркий красный ковер с загнутым углом, валяющиеся рядом с ним сырой рюкзак и грязная одежда, а также подозрительно выглядящий черный пакет, одиноко лежащий на расстоянии от всех остальных предметов.