Одиночество Мередит

Диана уже знает обо мне гораздо больше, чем я собиралась ей рассказать. Я надеялась обойтись кратким описанием своего прошлого и нынешнего состояния, но у нее есть цель, и для ее достижения она намерена выяснить все подробности.

— Мередит, думаю, вам стоит попробовать техники осознанности, — заявила она.

— Хорошо. — Я согласилась, поскольку выбора все равно нет. К тому же мне хотелось побыстрее закончить со всем этим и вернуться к выпечке. Сегодня я готовлю несладкие булочки с маслинами, сыром фета и вялеными помидорами.

— Я дам вам два упражнения, и мне бы хотелось, чтобы вы делали их каждый день. Вам может показаться, что одно из них работает лучше, чем другое, — это абсолютно нормально. Поначалу вы будете чувствовать себя немного глупо, но это тоже норма, просто смиритесь и продолжайте. Эти техники помогают сосредоточиться на текущем моменте, уменьшить чувство тревоги или паники.

— Понятно.

— Первое, что вам нужно делать, это зевать и потягиваться каждый час по десять секунд.

— А если мне не захочется зевать?

Диана засмеялась:

— Я знала, что вы спросите. Просто попробуйте! В любом случае это часто вызывает настоящую зевоту. Давайте я покажу.

Она широко раскрыла рот и произнесла «а-а-ах», растягивая звук. Затем подняла руки высоко над головой. Она делала все очень медленно, и это на самом деле завораживало.

— Вы, наверное, хотите знать, какой в этом смысл? — спросила Диана, закончив демонстрацию.

Я промолчала, но она попала в точку.

— Идея в том, что зевок прерывает ваши мысли и чувства. Переносит в настоящее. Когда будете потягиваться, старайтесь заметить любое напряжение в теле. Если заметите, можете сказать себе: «Расслабься» или даже: «Привет».

— Привет?

— Важно просто замечать, без всяких оценок. Потратьте на это еще двадцать секунд и снова займитесь тем, чем занимались, — готовили, читали, ели, собирали пазл.

— Ладно.

— Второе упражнение называется «изюмная медитация».

Я не смогла удержаться от смеха:

— Я люблю изюм.

Она улыбнулась:

— Что ж, это хорошо. Тут тоже все просто. Вы берете изюминку и стараетесь съесть ее осознанно. Я бы посоветовала сесть где-нибудь в тихом месте, чтобы ничто не отвлекало. Положите изюминку в рот и жуйте очень медленно. Постарайтесь задействовать все органы чувств — обоняние, осязание, вкус. Не спешите проглатывать, подержите ее во рту. После того как проглотите, улыбнитесь.

— Улыбнуться?

— Доверьтесь мне, Мередит.

Иногда на меня что-то находит. Нет, не так. Иногда я оказываюсь во власти чего-то.

Все начинается в горле: холодные тиски на шее сжимаются все крепче, и я не могу перевести дыхание. Когда становится совсем плохо, возникает чувство, что я задыхаюсь.

Затем давление смещается вниз, к груди. Сердце стучит так, будто пытается пробить дыру в грудной клетке.

Через несколько секунд я покрываюсь потом. Мне так жарко, что хочется сорвать с себя одежду. Я бы так и сделала, если бы не онемевшие руки. Голова кружится. Физические ощущения знакомы, и память подсказывает, что они не будут длиться вечно, но мне все равно кажется, что на этот раз умру. Ни о чем другом я думать не могу. Сердце все колотится, я отчаянно пытаюсь восстановить дыхание. Потом вижу звездочки — как в детстве, когда я закрывала глаза и прижимала ладони к векам. Дрожь в ногах усиливается, и вот я уже не могу стоять. Падаю на мягкую поверхность.

«Вот и все — сейчас ты умрешь, — звучит в моей голове. Голос не мой — возможно, это голос матери. — И умрешь ты в полном одиночестве».

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я прихожу в себя, — тридцать секунд, полчаса, час. Когда способность двигаться возвращается, я доползаю до кровати и долго-долго сплю.

Я действительно не понимаю, как Диана и ее изюминки помогут мне со всем этим справиться.

1990

— Как я выгляжу? — Она влетела в гостиную.

Фиона бросила на нее беглый взгляд и снова уставилась в экран телевизора.

— Сногсшибательно, — сухо сказала она.

— Мередит? Красивая у тебя мама?

— Конечно. Мне нравится твое платье.

— Это старье?

Она провела по бокам руками, покрутила бедрами и надула губы, будто я была мужчиной, которого она пытается соблазнить. Я неловко заерзала на полу.

— Куда ты идешь? — спросила Фиона, хотя ей было все равно.

Я ждала, что мама скажет ей не лезть не в свое дело, но у нее было слишком хорошее настроение.

— В паб с тетей Линдой, а потом как получится. Куда ночь заведет.

Она с важным видом прошла через комнату и стала рассматривать свое отражение в зеркале над камином, словно собиралась пройти по красной дорожке с голливудским красавчиком, а не тащиться по Дьюк-стрит с тетей Линдой, которая вовсе не приходилась нам тетей и вообще родственницей, но всегда была рядом и иногда тайком от мамы подкидывала мне фунт-другой.