Одиночество прошлого

— Это то же самое, что аборт. Только ребёнок при этом живой. Я не пойду на этого. Не буду его убивать. Не могу. Если суждено родиться с патологией, значит он родиться таким. И я его не брошу. Даже если ему передастся твоя слепота. Даже если не будет руки или ноги. Если он родится с синдромом Дауна. Я его не брошу. Понимаешь меня? Даже этой мысли не допущу, чтоб этого ребенка не было. Я за Сережу боролась. Буду бороться и за него. Не потому, что это твой ребёнок и у меня мания родить от тебя. Просто я верю, что случайных детей не бывает. Каждый на этот свет появляется для какой-то своей цели. Пусть мы не понимаем эту цель. Пусть нам кажется, что от этого будут одни несчастья. Но не мы решаем, что нам предназначено и какой груз должен лечь на наши плечи. Нам остаётся только его достойно нести и не отказываться от него. Не прятать голову в песок. Пусть и тяжело. Но это наша жизнь. Пойми ты меня! Я буду бороться за тебя. За детей. За каждый вдох. Тут даже объяснять не надо. Эта жизнь — она дерьмовая, сложная и тяжёлая. Но мы живём, дышим, чувствуем, радуемся тому, что имеем. То, что мы есть друг у друга. Пусть с изъянами, но мы есть. И тут нет обмана.

— Но есть упрямство, — ответил Данко. — Ты знаешь мои страхи.

— Знаю и обещаю, что тебя не оставлю. За столько лет не оставила, не оставлю и сейчас. Хотя, ты порой бываешь просто невыносим. А порой меня пугаешь.

— Пугаю? Это ты меня пугаешь, — скользя губами по её лицу, прошептал Данко. Поцеловал в губы. — Мне пришла в голову дурная идея.

— Какая? — ответила Эля, восстанавливая дыхание после его поцелуя.

— Расстаться. Не хочу быть тебе обузой. Это как-то неправильно.

— Так я тебя и отпустила.

— А я передумал уходить. Как тебя одну оставить? Опять плачешь.

— Нет.

— А это что? — он провёл ладонью по её щеке, снимая слезинки. — Если я не вижу, то это не значит, что я не слышу и не чувствую.

— Это не слёзы, а вода. Лишняя вода, которая мне не нужна, — усмехнулась Эля сквозь слёзы.

— Я знаю, как эту воду стереть, — увлекая её вместе с собой на бок, ответил Данко.

— Рано ещё…

— Мы с тобой осторожно. Очень-очень осторожно. Я по тебе скучаю. — Заиграла мелодия телефона, которая заставила вернуться на землю. — Кто-то решил позвонить не вовремя.

— А может вовремя? — спросила Эля, вставая и забирая телефон с полки. — Генка звонит.

— Кто бы сомневался, — закидывая руку за голову, хмыкнул Данко.

— Да, Ген, нет не отвлекаешь, — ответила Эля, садясь с краю на кровать.

— Ещё как отвлекает, — довольно громко сказал Данко.

— Не слушай его, — попыталась возразить Эля.

— Эль, дай трубку, — попросил Данко. Эля вложила ему телефон в ладонь. — Привет. Отвлекаешь. И сильно. Я тут жену соблазнял, а ты… Да ладно тебе кашлять. Чего случилось?

— Я не хотел вас отвлекать. Давай потом созвонимся, — поспешил ответить Гена.

— Нет уж. Чего там хотел?

— Да завтра Эля может с Таей сходить в магазин? Надо хоть чего-то к рождению ребёнка купить. А Тая теряется. Она заходит в магазин и не может понять чего нужно, чего нет. И в размерах путается. Я так прикинул общий список нужных вещей. Но с ней сходить не могу. Сам понимаешь, что родителей не с кем оставить. Вот и подумал…

— Не вопрос. Пусть идут гуляют. Я тогда к тебе в гости загляну.

— Договорились.

— Тогда до завтра, — Данко протянул Эли трубку. — На чём мы там остановились?

— На том, что надо подождать, — ответила Эля.

— Эх, вредная ты. Ладно. Будем ждать. Будем лежать и ждать. А я тебя буду соблазнять. Чтоб точно ни о ком больше не думала.

— А я и не думаю, — ответила Эля, ложась рядом.

— Эль, давай больше без тайн. Хорошо? Я не хочу подозревать всех и вся, — тихо попросил Данко.

— Никаких тайн, — ответила она.

— Слышала, только между нами, у Серёги кажись подружка появилась.

— А мне не сказал.

— Так потому что сам не уверен. Но думаю, что скоро нас с ней познакомит.

— Ладно, Серёжка. С ним всё понятно. Меня больше Ванька беспокоит. Он просто с ума сходит по Ленке.

— Пройдёт. Первая любовь — это светлое чувство, которое должен каждый пережить. Главное, чтоб в каждой встречной девчонке не видел подругу жизни. А то у нас проблем будет много. А проблем нам и без этого хватает.

— Справимся, — вздохнула Эля.

— Пока вместе, то да, — ответил Данко. — Но поодиночке — пропадём. Точно нельзя?

— Нужно подождать, — упрямо ответила Эля.

— Тогда хоть поцелуй. Поиграем с тобой в первый раз.

— Во что? — рассмеялась Эля.

— Представим, что мы ещё только начали встречаться. У тебя ещё и отношений никаких не было. И вот мы с тобой гуляем, за ручку держимся. Вроде и хочется, ан нельзя. Почему нельзя? Так потому что девчонка боится. Первый раз и всё такое. Вот и приходится поцелуями обходиться и мечтать, как окажешься с ней в одной кровати. Но и там засада. Целовать даёт, под кофточку забраться можно, а ниже нельзя, — горячо прошептал он.

— Безобразие. Тяжело парню приходится.

— Зато потом губы слаще кажутся. Ничего, переждём, подождём. Но потом я тебя зацелую, — пообещал он. Эля коснулась губами его губ.

— Спасибо тебе.

— За что? — удивился он.

— За то, что ты такой. И что ты есть.