Одиночество прошлого

— А такие разговоры могут хоть в космос, хоть под землю завести. Живи сейчас, а не условными наклонениями. Как бы паршиво не было, но ищи положительное в настоящем, — ответил Данко. У Данко зазвенел телефон. Он нашёл кнопку принятия вызова.

— Я отнесла передачу Тае, — сказала Эля, тяжело дыша. — Но меня не жди. Я рожаю.

Данко почувствовал, как сердце болезненно сжалось. Сделав резкий вдох, он заставил взять себя в руки.

— Жду и люблю, — ответил он, выключая телефон. — И схожу с ума.

— Все нормально будет.

— Хочется в это верить, но в последнее время столько дерьма в жизни, что о хорошем почти не думаю, — ответил Данко.

Январь заметал тропинки. Об этом сказал Гена. Оставалось поверить ему на слово. Данко остался у него, пока с работы не вернётся Серёжка, а заодно и Ваньку не заберёт с садика. Жизнь вокруг кипела, только казалось, что остановилась рядом с ним. Мысли то и дело возвращались к Эльке, которая могла не выжить. Нет, тогда он ей это не простит. Уже третий раз его с ума сводит. Невыносимая женщина. У неё должно быть хоть немного ума в голове. Но разве есть этот ум…

Гена ушёл к родителям. Данко водил пальцами по столешнице компьютерного стола. Холодная ровная поверхность немного успокаивала. Ведь могло же быть в жизни так, чтоб было гладко и без таких качелей и кочек? Рука нашла что-то мягкое и тёплое. Похоже на брелок.

— Лишь бы с ней всё было хорошо, — прошептал Данко, сжимая вязанное сердечко.

Эля отходила после родов. Всё произошло быстро. Правда пришлось рожать самой. Малышки не терпелось показаться на свет. Немного раньше срока, но не критично. Здоровая девочка с громким голосом и желанием жить. Целые ручки и ножки. Аккуратный носик и громкий недовольный крик. Когда её принесли на кормление, Эля не могла поверить, что этот тот ребёнок, у которого на узи то были руки, то их не было. Пока врачи никаких отклонений не видели.

К утру в палату привезли Таю. Девчонку сильно промучилась, но родила мальчика. Теперь только и твердила, что больше никаких детей. Эля только усмехнулась. Дети. Часть жизни, которые своим появлением меняют привычный распорядок, заставляют бороться и не сдаваться, крутиться и жить. А потом они быстро вырастают и начинают думать о своей семье. Серёжка вылетел из гнезда. Слишком быстро. Эля видела это. Понимала, но с трудом принимала. Ещё недавно она его вела в первый класс. Потом как-то быстро пролетела школа, переживания, что он свяжется с плохой компанией и вот уже самостоятельная жизнь.

Серёжка позвонил ей днём и сказал, что долго думал, но решил, что он будет серьёзно ухаживать за этой Викой, от которой были без ума все мужчины её дома. Даже одно время Данко попался под её очарование. Только и говорил про неё. Эля ревновала, но молчала, а потом это восхищение прошло само по себе. Теперь Серёжка решил, что она ему нужна. Эля попыталась его вразумить, но замолкла на полуслове. Как раз в этот момент решила появиться малышка. Может это можно воспринимать, как какой-то знак? Когда пора отпустить старое и сосредоточиться на настоящем? Серёжке не пять лет. Должен начать думать головой. Хотя, какая голова в девятнадцать лет? Или она слишком строга к нему?

Одни вопросы и никаких ответов. Рука невольно нашла телефон. Набрала Данко. Он-то должен знать, что делать.

— Элька…

— Серёжка тут чуть не жениться собрался, — начала она.

— Да плевать мне на него. Пусть жениться. Его жизнь. Как ты? Как ребёнок?

— Всё хорошо. Малышка спит. А я вот думаю…

— А ты не думай. Лучше скажи, какая она, — перебил Данко. Эля не заметила, как переключилась на ребёнка.

Её выписали раньше, чем Таю. Малышка много капризничала, но поспать давала. Эля не думала, что её встретит Данко. Но он встречал, вместе с матерью и отчимом. А дома долго рассматривали малышку. Данко несколько раз просил, чтоб ему зачитали выписку. И всё следил правильно ли читают.

— Но как такое возможно? — не выдержал он после третьего раза. — На узи показывало всякую ересь. То руки непропорциональные, то ноги. То носа найти не могли. Как такое возможно?

— Может плохо аппарат видел? А может всё дорасти успело до срока. Нам сказали, что будем наблюдаться, но пока всё нормально. Самые страшные прогнозы не оправдались. Это главное, а дальше будем надеяться на лучшее, — ответила Эля.

— И правильно, — согласилась с ней Полина. — Будем надеяться на лучшее. Сколько можно неприятностей?

— Знаешь, я не удивлюсь уже ничему из этого. Решила, что ко всему готова, но хочется, чтоб у нас наконец жизнь наладилась. Хватит травм и неприятностей, — сказала она свекрови. Они ушли на кухню. Данко с отчимом остались в комнате.

— Эль, я понимаю, что у тебя ответственность. Но…

— Полин, я его не брошу. Давай эту тему закроем. Как жили раньше, так и продолжим с ним жить. Не из-за квартиры или из жалости. Да, сейчас сложно, но Данко каким был, таким же и остался. И как его сейчас с ребёнком разлучать? С Ванькой? Ты же знаешь, что он с ними хорошо ладит. И я его люблю, поэтому давай эту тему закроем.