Одиночество Сена

Пять представителей из самого многочисленного города Ачеха, по три представителя из городов Краш, Чехош, Араш, Преш, Вехеш, по два старейшины из Рихоша и Лихша, и один представитель из самого маленького городка Хамас. Административный центр Качин в силу своей малочисленности также представлен всего одним человеком: с недавних пор им стала молодая женщина, Хереша, дочь прежнего представителя Качина в Совете. Очень целеустремлённая и местами жёсткая, но умеющая идти на компромиссы, когда требуется. Недаром она пошла в Совет, пока, естественно, на птичьих правах, но сам факт наличия женщины в данном политическом сообществе уже вызывал уважение.

Хереша с самого утра испытывала непонятное беспокойство. Сейчас она сидела во главе амфитеатра Совета на правах хозяйки и с лёгким волнением рассматривала остальных членов совета. Все двадцать шесть представителей собрались, съехались очень оперативно, буквально за неделю, видимо в знак уважения к цитадели Триединого, вот только никто в Совете не знал, зачем же пожаловали священники.

У Триединого в Вольных Городах последователей хватало, та же Хереша являлась его адептом, но в совете она стала скорее исключением, чем правилом: кроме неё только трое старейшин исповедовали путь Триединого.

– Предлагаю начать заседание, – произнесла Хереша. Старейшины Качина выполняли функцию спикера и распорядителя Совета. – Сегодня нас посетили представители монастыря Триединого с некой важной новостью. Все готовы их принять?

Никто не высказался против, поэтому Хереша кивнула стражнику у дверей, чтобы тот открыл дверь. В центр амфитеатра прошла троица людей, двое в одеяниях священников Триединого, а самый молодой в обычной походной одежде.

Вперёд вышел старший представитель делегации. Старейшина уже знала, что это сам настоятель монастыря – следовательно, новость действительно важная, если главный священник Триединого лично преодолел трудную, и что важно, опасную дорогу.

– Меня зовут епископ Кхарон, – начал держать речь настоятель, – и я рад встретиться с уважаемым Советом Вольных Городов.

Надо отдать должное старейшинам: выслушали настоятеля они в полной тишине, ни звуком, ни жестом не перебив его. А вот после того, как троица делегатов покинула зал Совета, представители городов позволили себе громогласно обсудить предложение священника. Хереша не принимала в этом участии, так как прекрасно могла предугадать ответ Совета – категорическое нет. Вот только необъяснимая тревога девушки только усилилась, она вспоминала самого молодого делегата: его холодную, почти брезгливую усмешку и взгляд, будто говоривший, что от них тут ничего не зависит. Хереша безотчётно потрогала нательный тригух и вздрогнула от вопроса:

– …если прекрасная Хереша не против?

– Прошу прощения, – переспросила представительница Качина.

– Наша радушная хозяйка не против, если я дам официальный ответ Совета? – раздражено повторил старейшина Ачеха Рацехос, фактический лидер Совета.

– Конечно нет, – с каким-то внутренним облегчением ответила Хереша.

Троица делегатов зашла в зал Совета и Рацехос, встав, прокашлялся и начал объяснять, почему же Вольные Города не могут принять предложение уважаемых священников.

– Это пустой трёп, – через несколько минут прервал его молодой делегат. После чего он махнул рукой настоятелю, показывая отойти назад и сам вышел вперёд. – Вы все – никчёмные трусливые старики! – говоривший перевёл глаза на девушку, внутри которой поднялась волна паники. – Без обид, леди.

– Что ты сказал, молокосос? – взвился Рацехос… Потом он заскрёб свою грудь и упал на пол, а из его рта хлынула кровавая пена!

– Ещё кто-нибудь хочет меня перебить? – равнодушно спросил молодой человек у парализованного совета. – Нет? Отлично. На чём я остановился? Да! Точно… Вы все – никчёмные трусливые старики.

Незнакомец прошёл по кругу арены, разглядывая своими холодными глазами каждого старейшину, когда очередь дошла до девушки, она вздрогнула, и тут неожиданно незнакомец подмигнул.

– Меня зовут Сен. И я тут главный. К сожалению, вы не прислушались к добрым и разумным словам глубокоуважаемого настоятеля Кхарона, поэтому придётся пойти по более простому, но жестокому пути. Пути насилия.

{Сен}

Мы провели в Вольных Городах три недели, посетили каждый посёлок с дружескими визитами вежливости, вербовали сторонников и вообще всячески укрепляли новый полу-вассальный формат взаимодействия монастыря и Вольных Городов. Сейчас наш путь лежал обратно на запад. Ко мне подъехал настоятель и, поравнявшись, задал вопрос.

– Неужели это было так необходимо?

– А как иначе? – сумрачно посмотрел на настоятеля. – Люди не любят попрошаек. Рэкетиров они, конечно, тоже не любят, но последним они готовы отдать многое. А мы даже последнее не попросили.

Слуга Триединого не ответил, лишь недовольно покачал головой, но продолжил ехать рядом. Расценив это как пожелание выслушать мой дальнейший монолог, я продолжил: