Одиночество вышло из чата

– Так вот… На том лайнере – комплекс развлечений для пожилых и отличный медицинский центр. И морг есть. Многие пенсионеры годами катаются на лайнере, не одну кругосветку подряд, иногда даже в портах не выходят. Им там, на корабле, лучше, чем дома, есть доктор рядом, хорошо кормят и постоянно развлекают. Если кто умер на лайнере, кстати, то наследникам выплачивается хорошая страховка… Хозяева круиза знают все о своем контингенте, поэтому морг обязателен.

– Это вы к чему? – с изумлением спросила я.

– Я бы хотела быть такой пенсионеркой. На том лайнере. Тоже годами бы на нем плавала, пока не помру, – коротко засмеялась она. – На землю бы тоже не сходила. Мне больше ничего не надо. Я так уработалась, что этот лайнер для меня просто мечта. Реально – это моя мечта. – Она помолчала, потом добавила строго: – Я, Даша, очень устала. Очень. А про китов слышала?

– Про китов? – растерялась я.

– Если коротко: ученые исследовали жизнь китов. Они – единственные млекопитающие, помимо человека, у самок которых есть менопауза. Климакс, понимаешь, у этих китов? Из-за этой менопаузы самки некоторых видов китов – получают дополнительные сорок лет жизни! В эти годы самки уже не могут размножаться, зато очень охотно заботятся о своих родственниках. Самки живут вдвое дольше, чем самцы! Но почему такое? А потому что «пожилые» самки помогают в выживании своим детям и внукам! Например, они делятся пищей и используют свои знания, чтобы управлять семьей во время добычи еды. Природа посчитала, что за такую помощь надо удлинить жизнь старых самок.

– У самок китов тоже есть менопауза? – растерялась я.

– Да, – жестко ответила Елена Андреевна. – Не у всех, но у некоторых видов. У китов есть бабушки. Менопауза продлила жизнь самкам китов, чтобы они заботились о внуках! Я подумала – может, именно поэтому и женщины живут дольше мужчин? И нам, женщинам долгая жизнь дается не просто так? А для помощи с внуками?

– Я не знаю, – пожала я плечами. – Сейчас бабушки уже не помогают с внуками, да и возраст смерти у мужчин и женщин потихоньку становится одинаковым.

– Вот! – воскликнула Елена Андреевна. – Если мы отказываемся от роли бабушки, то поэтому возраст смерти женщин и мужчин ровняется постепенно.

– Не факт… И вообще на бред похоже, – пожала я плечами – Люди, говорят, в принципе стали жить дольше. Медицина на новом уровне и все такое… И вообще, мужчины тоже включились в заботу о детях, может, природа поэтому добавила им годы жизни, поэтому они сравнялись возрастами с женщинами…

– Но я не о том, нас сейчас куда-то не туда занесет… Господи, Даша, прости меня. Я пришла просить у тебя прощения. Я очень плохо с тобой тогда говорила, помнишь, зимой. А все потому, что я устала, я очень устала и потому плохо соображала. Но теперь, спустя полгода… нет, с Нового года уже почти восемь месяцев прошло, так точнее… короче, я услышала тебя, я поняла тебя. Я готова стать бабушкой, я всеми фибрами души, всеми жабрами, руками и ногами и чем только угодно – за то, чтобы вы с Илюшей поженились. И да, я готова помогать вам с внуками.

Я молчала, не знала, что ей на это ответить. Елена Андреевна продолжила:

– Я всю жизнь работаю, пашу как лошадь. Илюшин отец не особо старался внести свой вклад в семью, потом умер… А сейчас надо жить, умея опережать время. Что не сделаешь сейчас – завтра будет поздно. Я сумела купить сыну отдельную квартиру, если бы я это попыталась сделать сейчас, то у меня не хватило бы ресурсов. Ты можешь возразить – пусть Илюша сам покупает себе квартиру, сам вкладывается в ипотеку? А уже момент потерян… То есть упущен удобный и относительно легкий момент для приобретения жилья, если точнее.

Я молчала. Мне было как-то не по себе. В словах Елены Андреевны была какая-то правда, я вдруг начала понимать ее и даже сочувствовать.

– Илюша немного рассказывал о тебе. Но у меня это словно мимо ушей проскочило… – тем временем продолжала та. – Когда слышишь и не слышишь…

– Бывает, да.

– До меня только что дошло, что ты десять лет ухаживала за своими пожилыми родителями. И именно поэтому не получила образования. Но как-то умудрялась работать и зарабатывать… Писала тексты. Старалась, тебе за них деньги платили и платят. Господи, это же грех – умалять чужой труд. Это великий грех – упрекать сироту… – с яростью произнесла Елена Андреевна. – Дура я. Прости меня, Дашенька. Сама не ведала, что творю. Еще о каком-то самообразовании тогда вещала. Дура и есть.

– Я не сержусь, – сказала я и почувствовала, что улыбаюсь. Ну правда же, это было так трогательно… Честно и по-настоящему. – Я прощаю вас, Елена Андреевна, конечно!

Она вдруг порывисто обняла меня, поцеловала куда-то в висок, потом смущенно отодвинулась и продолжила с каким-то веселым удивлением: