Одиночество зверя (СИ)

— Мыслить надо масштабно, — снова вмешался Ладнов. — Желать несбыточного. Пусть соратники размажут меня по асфальту, но западные леваки шестидесятых были чертовски правы, когда говорили: «Будьте реалистами — требуйте невозможного». Они потрясали основы там, не задумываясь о шансах, финансировании и поддержке прессы, а мы должны так же безбашенно действовать здесь и теперь. Причём, наша задача несравненно проще. Парижские студенты городили баррикады под лозунгами замены представительной демократии неизвестно на что, якобы лучшее, но, по мнению большинства французов — худшее. Мы же, напротив, добиваемся замены де-факто неофеодальной системы, когда собственность выдаётся вассалам за верную службу и изымается в наказание за неповиновение, на систему реальной демократии, с подлинным парламентом, а не декорацией, и подотчётное ему, а не администрации президента, правительство. На нашей стороне Конституция и общественное мнение — даже коммунисты, помимо своих особых и неотъемлемых прибабахов, тоже требуют сильный парламент и подотчётное правительство — не знаю только, каким образом они планируют от всего этого отказаться в случае своего прихода к власти. Почему же не происходит то, чего все хотят? Потому что власть сумела внедрить в головы большинства избирателей убеждение в порочности любых резких движений. Мол, вы только нам не мешайте, и мы всё сделаем, как надо. А вам останется только ходить на выборы и голосовать за нас. И ни в коем случае не обращайте внимания на голоса с Запада, поскольку он хочет вас поработить. И власть своего добилась: поддержка из-за границы воспринимается большинством как «чёрная метка». И на этом фоне мы со своими призывами не набивать шишек на собственном пути, а использовать богатейший чужой опыт на пути, многажды испытанном, смотримся не только идиотами, но и предателями. Потому что жалуемся и скулим: нельзя нас лишать контактов с Западом.

— Думаете, леваки шестьдесят восьмого не имели внешней поддержки?

— Уличные активисты точно не имели. Просто шли на баррикады ради своих идей. Наша главная проблема — не валить надо из страны, а бороться за неё. В девяностых ведь коммунисты упорно продолжали дудеть в свою дуду, практически не имея доступа на федеральное телевидение и располагая только парой газеток. И вот — успехи налицо. Сталин теперь — величайший государственный деятель, диссиденты — западные агенты, Брежнева вспоминают благостно. И откуда что взялось?

— Как откуда? Просто Покровский с ними согласен, — удивился Худокормов.

— Вот и я о том же. Откуда взялся согласный с коммунистами Покровский? Он пообещал победы, а не продолжение череды поражений, вот в чём дело. И получил широчайшую общественную поддержку. Нам тоже давно пора перестать нюнить и начать движение к победе. А начать его можно при одном условии: каждый должен молча и упорно делать своё дело, без оглядки на вознаграждение и даже на воздаяние при жизни. Вот вы, Наташа, например, какие цели перед собой ставите?

Последняя фраза Ладнова застала активистку врасплох и даже немного испугала своей внезапностью и категоричностью. Чего он хочет, чтобы она взялась за отстранение Покровского от власти?

— Хочу стать юристом, — неожиданно услышала она собственные слова и чуть не засмеялась от раздвоения личности.

— Правильно, — кратко и решительно прокомментировал Ладнов. — Но трудно. Хотите взяться за адвокатскую карьеру?

— Наверное.

— Желаете защищать от произвола невинных?

— Вы так говорите, что мне даже неудобно согласиться.

— Ничего страшного. А не приходила в вашу молодую голову, дорогая Наташа, мысль, что в органах следствия вы могли бы вести конкретные дела конкретных людей, пусть даже виновных, изначально не допуская этого самого произвола?

— Пётр Сергеевич, вы её в органы вербуете? — в крайней степени изумился Худокормов.

— Вербую. А вы Леонид, не хотите видеть в следовательском корпусе честных молодых людей, готовых противостоять давлению денег и вышестоящей власти? Думаю, им стократ труднее, чем адвокатам — можно ведь и самому загреметь по статье, там с внутренними диссидентами не церемонятся. Положим, от взятки вы откажетесь, просто как честный человек. Но если на вас станет давить вышестоящий начальник, одной только порядочности для противостояния ему мало, требуется гражданское и просто человеческое мужество. И такие люди есть, я знаю. Борются всеми силами, игнорируют незаконные команды своего ангажированного руководства, но вот привлечь его к юридической ответственности даже они не могут. Необходима команда откуда-то с ещё более высокого верха, а она поступает только в случае политической необходимости. Как результат — не работает механизм самоочищения.

Ладнов замолчал и некоторое время думал о неизвестном, рассеянно глядя в мировое пространство.

— Хорошо, я попробую, — робко заметила Наташа и испугалась: вдруг её старательные слова прозвучали глупо.

— Попробуйте, Наташа, попробуйте. Вам ещё долго жить, не мне чета. Знаете самую смешную сторону нынешней политической жизни?

— У неё есть смешная сторона? — удивился Худокормов.