Одинокая

Ник отстраняя её в сторонку направляясь в комнату, на ходу, переходя на фальцет:

– Эн! Сука!..

Разуваясь, сбрасывая с себя плащ, спрашивая в лоб:

– Есть что выпить?

Лолита, закрывая дверь, кивнув, сказала:

– Проходи, найдётся.

Вечер прошёл в пьяном кураже. Каждый, из этой сладкой парочки перемывая косточки Эн, старался беспроигрышно выгородить себя на её замызганном грязью фоне.

Ник до такой степени был пьян, что в разговоре по душам рассказал о сексе с Эн, говоря, что та была сногсшибательна в постели. В ней его привлекало все от ног до ума. Эн, хрупкая, нежная, чувственная была мечтой для любого мужчины. Голубоглазая золото-русая нимфа, настоящая топ-модель, ночами делала его самым счастливым. Лолита смотрела затаив дыхание. Глаза у неё горели от любопытства; сидя в напряжение, ловя из его уст каждое слово, та тяжело вздыхала.

Невольно Ник заострил на этом своё внимание, разглядывая подругу, взгляд упал на выглянувшую из-под халатика пышную грудь.

Он притянул её к себе, тиская в объятьях. Так они очутились в постели, чему несказанно была рада никто-то, а в первую очередь Лолита.

Ник пожирая её глазами, ласкал шею влажными поцелуями. Та трепетала, становясь податливой. Она получала наслаждения в его уверенных крепких руках.

Лолита всегда завидовала подруге. Это был шанс взять реванш. Постанывая, показывая себя слабой и трепещущей, она заставляла его проявить инициативу, взять её силой в отместку Эн. Так он и сделал. В возбуждение, сняв с неё трусики, он взял её, как того и хотела Лолита. Теперь та была на равных с подругой и это прибавляло уверенности, доставляло удовольствие, ощутив оргазм, ей хотелось, чтобы это продолжалось целую вечность. И это действительно имело место быть, сексом они занимались чуть ли не до утра. Оргазм накрывал их с головой, переполняя их эмоциями.

Лолита была на высоте, кладя на кон «козырную карту», Ник тоже был на должном уровне, и он и она вымотались, доказывая, что Эн не достойна их внимания, считая, что они лучше неё в сто раз; упав замертво, в объятьях уснули. Проснувшись утром, они не сразу поняли, что это не сон.

В реальность привели сияющие глаза Лолиты, Ник смущённо произнёс:

– Прости, наверное, мы поспешили… – встав, одевшись, ушёл, оставив ту наедине.

Лолита, злясь на него, на Эн вслед бросила:

– Я всё равно лучше неё, – заливаясь слезами, – и ты ещё приползёшь к моим ногам… – уткнувшись в подушку рыдая, сквозь слезы выдавила:

– Будь ты проклята подружка…

…Эн ничего не зная о новых перипетиях жизни подруги и Ника, вникая лишь в сложности своей, жила затворницей думая об Алексе, не зная, как он там, в Украине, что с ним…

…В это сложное время, Алекс работал над сбором информации для своих репортажей. Каждый день, оказываясь в зоне военных действий…

Был конец июля, съёмочная группа Алекса была под Лисичанском.

Там шли ожесточённые бои за город. Они были на одном из блокпостов, стараясь снять материал под шквалом огня.

Вокруг блокпоста были взрывы такой силы, что земля выворачивалась буквально наизнанку.

Откуда-то со стороны дороги шла стрельба. Сквозь чёрный едкий дым нельзя было определить, кто стреляет. Так как в радиусе километра стояла огненная завеса и слышалась до боли родная речь как украинская, так и русская. Никто не решался поднять головы, это было небезопасно, но никто не скупился на пули и снаряды.

Сказать, кто они, было просто невозможно. Свои!

Летящие снаряды разрушили блиндаж, похожий на вагончик. Тот, для многих был последним, если не единственным пристанищем, где можно поесть, поспать, но и тот на глазах взлетел от снаряда, разнеся в пух и прах иллюзию мирного сосуществования.

Теперь не было как таковой возможности укрыться от огня. Все просматривалось как на ладони. Алекс приказал всем укрыться в траншеи, что ещё как-то могла сберечь им жизнь.

Они без промедления пробежками побежали к ней.

Мощный взрыв, выбросив вверх столб чёрной пыли, сопровождался воем артиллеристских снарядов. Визг осколков завис над траншеей. Та была до краёв заполнена клубами дыма. Попав в неё, Алекс, с оператором пригнувшись, заметили на дне распластавшиеся изувеченные тела мужчин без опознавательных знаков. Чуть поодаль от них сидел молодой парень на вид подросток, тот, обхватив руками колени, причитал:

– За что?! Мы же свои… – плача, – батя, как же теперь…

Алекс попросил снять кадры. Как оказалось, одним из погибших был отец парня.

Парень вздрагивал от разрывов снарядов. Шёл беспрерывный обстрел из зенитных установок.

Тот, в страхе прижимаясь спиной к земляным стенам траншеи, истошно кричал:

– За что?! Мамочка помоги!..

На него вразброс летели куски каких-то досок, шин и комья земли, покрывая его лицо едкой пылью.

Алекс, всматриваясь вдаль сквозь стелющий дым, заметил движущую цепь солдат. Но кто конкретно не он, не оператор не смогли различить. Был слышен треск бесконечных автоматных очередей. Солдаты бежали перебежками, вскакивая, залегая, те явно переходили к открытой атаке. Их целью был блокпост, который оказался плохо защищён.