Одинокая душа призрачного счастья. Том1 (СИ)

К счастью, свидетелем этого магического явления оказался один лишь, в усмерть пьяный, бездомный, который перекрестился несколько раз и, посчитав это знаком свыше, тут же зарекся никогда больше не пить.

Тем временем Ноа, волшебным образом исчезнув посреди мостовой, материализовался в круглой башне Жнеца Смерти. Мирно сидевший за столом, тот разбирал жетоны с именами людей и датами их смерти, аккуратно складывая неровные кружочки друг на друга и что-то скрупулезно записывая в большую и толстую тетрадь.

— У тебя совесть есть?! — взревел демон, обращаясь к нему.

— Конкретнее… — спокойно отреагировал зеленоглазый, не поднимая головы и не прекращая своего занятия.

— Ты знал! — зарычав, словно раненный зверь, Ноа бросился вперед и, словно ураган, одним взмахом руки смел все, что лежало на столе. — Знал и ничего мне не сказал!

— Ты можешь спокойно объяснить, что случилось? — спросил Жнец, печально наблюдая, как по каменному полу во все стороны раскатываются жетоны.

— Эвелин вернулась!

— А, вот ты о чем… — протянул Жнец Смерти. — Что-то я не вижу счастья на твоем лице.

— Значит, все-таки знал…

— Присядь! — он повел бровью и материализовавшийся стул ткнул Ноа под коленки, вынуждая сесть.

— Почему не рассказал мне об этом? Тоже мне друг называется, — успокаиваясь, но не скрывая обиды, проговорил бывший генерал.

— Что бы это изменило? — начал оправдываться зеленоглазый. — Ты бы сошел с ума за эти восемнадцать лет, зная, что она здесь и будучи не в силах ее найти. А если бы все-таки нашел? Что бы делал? Она была ребенком!

— Я мог бы просто быть рядом… Наверное… Не важно! Ты должен был сказать!

— Послушай, я бы все-равно не смог тебе помочь. Мне известно было только то, что она переродилась, но в какой части мира и в каком теле, поверь, я не знал, и никто не знает… Так, выходит, ты ее встретил?

— Да! Только не«ее», а«его». Ее душа вернулась в теле юноши!

— А я предупреждал, что такое возможно! И сколько раз говорил: не ищи!

— Я и не искал, — окончательно сник Ноа. — Мы встретились случайно.

— Сочувствую тебе, друг, — Жнец подошел к бывшему генералу и положил руку на плечо. — Значит, наверху решили, что ты должен через это пройти.

— И что мне теперь делать? — Ноа с мольбой уставился в зеленые глаза, ожидая ответа.

— Мой совет: отошли ее подальше. Отпусти. Пусть проживет свою жизнь, как ей предначертано. Ты не вправе вмешиваться в судьбу. Она тебя не помнит. Будешь мучиться сам и заставишь страдать ее. Подумай о моих словах и поступи разумно.

Бывший генерал задумался, пытаясь отыскать решение в дебрях своей измученной души.

— Наверное, ты прав, — наконец, смиренно произнес он и тяжело вздохнул. — Я должен дать ей свободу. Я должен ее отпустить…

Закрыв глаза, Ноа вернулся к себе.

Несмотря на то, что в межмирье прошло около часа, здесь за окнами была уже ночь. Город мирно спал, в доме стояла гробовая тишина, и только Изабель, не нуждающаяся во сне, полулежала на софе, медленно потягивая из хрустального бокала красную густую жидкость.

— Ноа? — спросила она, вглядываясь в осунувшееся лицо своего господина. — Выглядишь неважно. Что-то случилось? — отставив напиток в сторону, она подалась ему навстречу.

— В доме все в порядке? — спросил он, игнорируя ее вопрос.

— Да, все хоро…

— Где Эван? — перебил демон, не дав закончить фразу.

— У тебя в спальне, где ж ему быть? — ответила Изабель и с обидой поджала алую губку.

Не проронив больше ни слова, Ноа тяжело поднялся по лестнице и осторожно открыл дверь. В комнате было темно, но демон и сквозь мрак мог видеть спящего в его постели «юношу». Неслышно ступая по мягкому ковру, он приблизился и сел на краешек кровати. Словно почувствовав это, Эвелин развернулась к нему лицом, но не проснулась.

В помещении было довольно прохладно, отчего она повела худым плечом и плотнее закуталась в одеяло до самого подбородка. Коротко остриженные локоны белых волос упали на лицо. Ноа аккуратно убрал их назад, пропустив сквозь пальцы.

«Как же он похож на мою прежнюю Эвелин», — думал бывший генерал, разглядывая знакомые и такие родные черты. — «Гладкая кожа, чуть заметный пушок над верхней губой, острый подбородок. Ни за что бы не подумал, что этому пареньку восемнадцать», — рассуждал про себя Ноа, заботливо поправляя одеяло, и, чувствуя, как от этого простого действия теплеет на душе, а сердце переполняет нежность. — Завтра я дам тебе свободу, и ты покинешь меня и мой дом, — чуть слышно прошептал он, склонившись ниже, — потому что достоин счастья… Ты должен стать настоящим мужчиной и встретить новую любовь… Завести семью и детей, — при этих словах острый ком подкатил к горлу. Инквизитор с трудом его проглотил и почувствовал, как слеза обожгла щеку. — Я же буду любить тебя дальше, душа моя, зная, что ты живешь где-то рядом и ходишь по той же самой земле, что и я, дышишь одним со мной воздухом… — Ноа понял, что еще чуть-чуть и он расплачется, а ведь демоны не плачут. Не в силах дальше сдерживать эмоции, он наклонился и, быстро поцеловав Эвана в лоб, покинул комнату. Практически, сбежал от него, от себя, от своих чувств…