Одинокая волчица

— Никаких стационаров! — скомандовал начальник охраны, раньше других сообразивший, что дело, так сказать, «пахнет керосином». — Диктуйте, что нужно для операции, привезем сюда, включая персонал. А вы, олухи, готовьте гостевую ванную под операционную. Справимся, не на сердце операция, чай.

Затем обвел собравшуюся обслугу тяжелым взглядом и произнес:

— Если хоть слово просочиться за пределы дома — язык вырву с противоположной стороны туловища. В буквальном смысле. Вы меня знаете.

О да, они его хорошо знали! Бывший подполковник спецназа просто так словами не бросался, да и с делом они у него никогда не расходились, разве что дело иной раз опережало слово. Зато наоборот ни разу не получалось.

— А с этой что делать? — спросил один из охранников, кивком указывая в сторону будуара, где на диване лицом к стене спала какая-то женщина.

— Это — подруга хозяйки, — пояснила горничная. — Она пару часов назад вернулась из города, теперь спит. Судя по всему, ничего не знает.

— Ну и отлично, — кивнул начальник. — Пусть пока спит. Доктор, вкатите ей для профилактики что-нибудь успокоительного. Не до неё пока, после разберемся.

— Да она и так… — попробовал было возразить врач, пощупавший пульс у спавшей, но и ему достаточно было пристального взгляда седого, немногословного человека. — Хорошо, я все сделаю. Димедрол подойдет?

— Хоть стрихнин, — отмахнулся начальник. — Быстрее, доктор. Время — деньги, причем хорошие. Вопросы есть?

Вопросов больше не было ни у кого. Когда не столько сложная, сколько пикантная операция была завершена и полумертвую от стыда, страха и смущения Императрицу снова положили на кровать, с которой уже успели убрать все следы недавних происшествий, один из охранников негромко спросил начальника:

— С врачами — что?

— Как обычно, — так же негромко ответил тот. — Автокатастрофа. И чтобы чисто было — комар носа не подточил. Сам сядешь за руль, напарника рядом посадишь — вроде бы для охраны. И до карьера на тридцать пятом километре. Вопросы есть?

— А их тачка?

— Сделай, чтобы не завелась. Потом вернем.

— Возвращаться как?

— Молча! За вами с интервалом в пятнадцать минут пойдет машина. Поможет зачистить и доставит на место. Все — время не терпит!

— Дайте мне телефон! — вдруг четко и внятно сказала Императрица. — И вон все отсюда!

— Но вам… — пискнула горничная.

Начальник охраны, как человек в прошлом военный, а следовательно, дисциплинированный, уже закрывал за собой дверь с другой стороны, тем более, что характер хозяйки он знал не хуже остальной обслуги.

— Я что сказала? — чуть повысила голос Императрица. — Служить у меня надоело?

Тут уж в спальне действительно стало пусто и тихо, а Императрица быстро пробежала пальцами по кнопкам телефонной трубки.

— Музыкант? — спросила она после того, как на другом конце трубки ответил сонный голос. — Ничего, потом доспишь. Кто? Конь в пальто. Вот и хорошо, что узнал. Значит, так: берешь тачку за мой счет и приезжаешь. Немедленно. Раз говорю — немедленно, значит — немедленно, а чем ты до сих пор занимался — твои проблемы. Я же сказала: все расходы мои. Охрану предупрежу, скажешь, что приехал за моей подругой, твоей сожительницей. Мне она надоела, заберешь с собой. Да куда хочешь, хоть на свалку выбросишь. Все, не позже, чем через час. И лекарств захвати побольше. Разных. Сегодня — твой звездный час, мальчик. Заработаешь на несколько месяцев безбедной жизни.

Она бросила трубку на рычаг и снова властным звонком позвала к себе горничную.

— Дай мне какой-нибудь халат поприличнее, что за больничное тряпье вы на меня намотали? А после этого — начальника охраны ко мне! Чем бы он там ни занимался. Кстати, если кому ещё не известно, хозяин приказал долго жить. Чье теперь слово — закон, должно быть понятно.

Горничная беззвучно выскользнула за дверь и минуту спустя вернулась с роскошным черным кимоно, затейливо вышитым золотыми драконами. Этот наряд Ирина любила меньше остальных, но на сей раз и внимания не обратила, поскольку мысли её были заняты совершенно другим.

«Дура, вот дура, сколько раз репетировала эту сцену, а тут растерялась, несу невесть что. У меня муж умер, так хоть какую-то скорбь в голосе надо изобразить? Иначе решат, что я его самолично прикончила — и правильно, между прочим, сделают. Если среди этих его дурацких таблеток, которые он принимал, осталась хоть одна из тех, что я подсунула — мне конец. Обвинить меня во всем — и конфисковать имущество, это же какой лакомый кусок! Поторопилась, конечно, могла бы ещё потерпеть, в конце-концов, не первый год замужем. Повела себя, как институтка… Скорей бы Музыкант приезжал, мне сейчас очередная доза позарез нужна, иначе вообще сорвусь. Заодно эту дуру из соседней комнаты куда-нибудь вытащил бы, только её мне сейчас и не хватало. Кстати, как она там? Если что-нибудь услышала…»

Императрица метнулась в соседнюю комнату и подошла к дивану, на котором лежала Юлия. Та даже не шелохнулась, да и вообще не подавала никаких признаков жизни. Ирина приложила руку к шее «подруги» — пульс, похоже, отсутствовал.