Одинокая волчица

Негромко зазвонил, точнее, запосвистывал телефон, и она непроизвольно скривилась: опять «жених»! Эти обязательные звонки несколько раз в день доводили её до белого каления, но они все-таки были куда более переносимыми, чем те вечера, которые ей иногда приходилось проводить в обществе «суженого». В обществе драгоценного Льва Валериановича, чтоб ему пусто было! А деваться некуда, без его опеки она наверняка уже была бы на том свете. Тот выстрел в церкви был очень доходчивым предупреждением, ей просто повезло, что начальник охраны фактически прикрыл её собой.

Не хочется, а придется ответить, все равно будет звонить, пока своего не добьется. Удивительная порода людей, что Лев, что Попугай, царствие ему небесное! Своего не отдадут, чужого тоже не упустят, при этом обладают феноменальным терпением и фантастическим занудством. Интересно, все миллионеры такие или это просто ей везет необыкновенно?

— Да? — произнесла она в трубку с плохо скрытым раздражением. — Говорите!

— Красавица, почему такой минор?

Слава Богу, это не Лев! Наконец-то прорезался Музыкант, о котором она больше недели слыхом не слышала. Он и на похоронах Попугая, кажется, не присутствовал, а потом и вовсе исчез, даже к телефону не подходил. Ну, теперь можно будет придумать что-нибудь не очень скучное, Музыкант всегда поможет со вкусом потратить деньги и нестандартно оттянуться.

— Ты же меня бросил, — почти весело ответила она, — вот я и горюю. Буквально света белого от тоски не вижу.

На том конце провода послышался тихий смешок:

— А ты хоть знаешь, что до тебя дозвониться — проблема из проблем? Ты же мне прямого номера не дала, а по общему твои холуи такой допрос с пристрастием устраивают — мало не покажется. Пока решил эту проблему…

— Как, кстати, ты её решил?

— Не бери в голову, решил — и ладно. Похоже, ты мне рада.

— Представь себе.

— Неужели и видеть меня хочешь? Просто так, без всякого повода?

— Это кто тебе сказал такую глупость? — с привычной язвительностью спросила Императрица. — Повод у нас с тобой всегда есть, не забыл? Есть у тебя, чем девушку порадовать?

— Как не быть, если ты желаешь… Слушай, а не закатиться ли нам в какое-нибудь заведение? Или ты в глубоком трауре, скорбишь и затворяешься от света?

— Я не в глубоком трауре, а в глубокой… Ладно, это к делу не относится.

— Еще как относится, красавица. Жаль, что ты книжек не читаешь, там про тебя все написано.

— Да? Что именно?

— Один писатель очень тонко подметил: «Если человек хочет быть министром, он им станет, и именно это будет ему наказанием». Твой случай, красавица. Не с кем стало бороться за свободу и независимость? Жизнь стала пресной?

— Очень остроумно! Я, между прочим, радуюсь, что вообще жива…

— Даже так? И сильно радуешься?

— Да ну тебя с твоими подковырками! — рассердилась Императрица. — Приезжай, поможешь мне из дома хоть на вечер сбежать. Одна голова — хорошо, а две…

— А две больше, понятно. Хорошо, через часок приеду. Лекарства никакие не нужны?

— Успокоительные, — огрызнулась она. — Все, хватит болтать, приезжай, я пока оденусь…

— А ты до сих пор — нагая? Вот бы посмотреть…

— Будешь хорошо себя вести, обязательно покажу.

— Ловлю на слове, — неожиданно серьезно отозвался Музыкант. — Все, красавица, спешу, лечу, еду. Мчусь к тебе на крыльях любви.

— Балабон, — уже беззлобно усмехнулась Императрица.

Она положила трубку на место и несколько секунд стояла в раздумье. О том, чтобы выбраться отсюда в своем, натуральном, так сказать, виде и речи быть не может: охрана не выпустит, пока не получит разрешения Льва. А тот опять начнет рассказывать страшные истории о злоумышленниках, которые только и мечтают отправить её на тот свет. И нет уже бессловесной и никому не интересной Юлии, которую можно было оставить в доме за себя, а самой развлекаться. Перестаралась она тогда с наркотиками, а зря.

Впрочем, черт с ней, с Юлией, не было её вообще, приснилась она. А вот как вышло, что Лев забрал над ней, Императрицей, такую силу? Почему он решает, что она может делать, а что — нет? С деньгами, правда, вопрос решился, можно сказать, полюбовно: она ему выдала доверенность на управление всеми делами покойного мужа, он ей — какую-то карточку, с которой можно снимать столько бабок, сколько будет нужно. Только бабки — в городе, а она — здесь, в особняке, который похож на готовую к обороне крепость. И выхода из этой дурацкой ситуации пока не видно. Неужели это, так сказать, последняя месть Попугая? Изощренный привет с того света: не ценила меня при жизни, попробуй теперь, каково без меня. С него станется, не случайно же он Льва душеприказчиком назначил.

Надо бы с Музыкантом все это обсудить, может, подскажет что-нибудь дельное. Черт, нужно же приказать, чтобы его к ней пропустили, иначе дадут от ворот поворот… в лучшем случае. В худшем могут и побить… для профилактики, так сказать. Ну, если сейчас начнут опять гундеть насчет необходимости спросить разрешения у Льва… Выгонит всех к чертовой матери, найти новую охрану, более покладистую — не проблема.