Одинокие ночи вдвоем

– Знаешь, мне кажется, что иногда месть похожа на бешеную голодную собаку, которая разрывает на части и ест все, что попадается ей на глаза… Думаю, он не поверил, что Ананьев ничего не видел и не слышал… Главное для него, что его жена подошла к воротам ананьевской фермы, билась, звонила-стучала-кричала, а ей никто не открыл… А потом, когда на нее набросились собаки, она, я думаю, просто орала, пока не сорвала голос, пока не потеряла сознание… Я уверена, что Вадим каждую ночь видит этот кошмар и жаждет мести… На подсознательном уровне. Ему нужно насытить свое желание мести… Дина с Ананьевым для него сейчас как одно целое…

– Лиза, ты говоришь очень страшные вещи…

Она не часто так делала, помогала кому-то скрыться, спрятаться, сбежать, раствориться в пространстве, но каждый раз считала, что выполняет свой человеческий долг. Лиза знала, что такое тюрьма, ей нередко приходилось навещать там своих клиентов, а потому старалась сделать все возможное, чтобы человек, который, по ее мнению, невиновен или же достоин прощения, оставался на свободе.

– Тогда звони! – подтолкнула я ее. – Звони, пока его не загребли…

– Глаша, тебя ждут в лаборатории, я обещала им отпечатки пальцев Оли, Валентина Юдина и Вадима… Хотя теперь и не знаю уже, надо ли примешивать к этим экспертизам его пальчики… А что, если он не виноват и это кто-то другой убил этих двоих? Кстати говоря, я узнала имя человека, который продал квартиру Каракозовой… Возможно, конечно (да и наверняка!), это подставное лицо. Но, странное дело, он не так давно подарил, ты слышишь, подарил эту квартиру, кому бы ты думала? Ананьеву!

– Значит, Ананьев сдержал свое слово и занялся возвращением Дининой квартиры ее законной владелице… Нашел этих людей, которые кинули Дину, и заставил вернуть квартиру… Скорее всего, он готовил Дине сюрприз…

– Жаль только, что он не успел оформить до конца дарение этой квартиры Дине… Да и Дина ничего не успела узнать… Сбежала, не дождавшись самого главного… Хорошо, я звоню Орешину… Постой, вы же только что были у него! Как он там? Вы же сообщили ему о смерти Дины? Как он отреагировал?

– Он выглядит ужасно, думаю, ничего не ест, так сильно похудел… Сказал, что его после этого убийства не оставят в покое…

– Хорошо, разберемся…

Лиза позвонила Орешину, приказала, даже не дав ему произнести слово, чтобы он немедленно выходил из квартиры и ждал нас возле дома. Чтобы был осторожен и внимателен, поскольку за ним в любое время могут приехать из милиции или прокуратуры. Мне нравилось умение Лизы разговаривать с людьми. Я была в восторге от того, как она владеет своим голосом, как пользуется точными, соответствующими данному моменту, интонациями.

Было кое-что еще, что мешало мне сосредоточиться на главном – на своей работе и анализе всего того, что происходило, можно сказать, на моих глазах. Адам. Его молчаливость и испуганный взгляд. Казалось, он находится в состоянии хронического шока. Мне было жаль грузить его своими проблемами и принуждать слушать и видеть то, к чему он не готов.

Поэтому, когда мы на какое-то время остались одни (Лиза отошла в сторону, чтобы поговорить по телефону), я нежно взяла Адама за руку и спросила, заглядывая ему в глаза:

– Адам, ты как?

– Я? Не знаю… – честно признался он. – Понимаешь, раньше, когда я видел вас с Лизой у нас в ресторане, таких нарядно одетых, гламурных, я бы даже сказал, мне казалось, что ваша жизнь интересна, комфортна… Лиза – адвокат, и я всегда думал, что адвокаты больше занимаются бумажной и умственной работой, в крайнем случае могут встретиться со своим клиентом в тюрьме (это самое страшное и неприятное, особенно для женщины). Ну, еще в зале суда, что тоже тяжело и напряжно. Но чтобы колесить по провинции, собирая трупы и занимаясь вообще непонятно чем… Как Лиза, адвокат, вышла на Дину Каракозову?! И с какой стати она занимается анализом личной жизни этой, в общем-то, гулящей женщины, расспрашивая о ней аллерголога… Я не понимаю вот этого вот. Теперь мы съездили в Чернозубовку, случайно наткнулись на труп фермера Ананьева… Для меня все это нереально, понимаешь? Мне кажется, что еще немного, и я потеряю сознание или просто ощущение реальности…

– Это как цепочка, Адам. Сначала нас позвал Орешин. Думаю, он и сам не знал, чего от нас хочет, пока не объяснил, что подозревает, что его жену Машу убили…

Я терпеливо объясняла Адаму цепь событий, размышлений, предположений, понимая, что теперь, когда мы вместе, он все равно будет в курсе всех наших дел. Так пусть привыкает.

– Еще мне становится как-то не по себе, когда я думаю о том, что на вашем фоне я сам себе кажусь слабым и трусливым…

– А мне совестно, что я потащила тебя с собой, – призналась я.

Так, воркуя и обмениваясь ощущениями от всего увиденного и происшедшего на наших глазах, а также оценками событий, мы дождались, пока Лиза закончит разговор по телефону, после чего расселись по машинам – Лиза поехала спасать Орешина в Иловатске, а мы с Адамом помчались в город, в лабораторию, где ждали отпечатки пальцев Оли Каракозовой, Валентина Юдина и Вадима Орешина.