Одинокие сердца (ЛП)

Ему совсем не нравилось, к чему всё это могло привести в дальнейшем. Чувствуя, что отношения между ними теперь никогда не будут прежними, он тщетно пытался понять, каким образом произошедшее может повлиять на выполнение их плана. И поскольку в данный момент у Люциуса не было ничего более важного чем их сотрудничество, он решил, не откладывая в долгий ящик, сегодня же навестить ведьму и окончательно разобраться во всём.

Квартира Гермионы

Гермиона, одетая в шорты и коротенькую футболку, с влажными после душа волосами, сидела на диване с огромной кружкой горячего чая в одной руке и упаковкой креветочных чипсов в другой.

Вчера, когда она, спотыкаясь и пошатываясь, вывалилась из камина в свою гостиную, единственным, что Гермиона ещё могла чувствовать, оставалась глубокая тоска. Тоска и всепоглощающая пустота. Она была полностью истощена — как физически, так и эмоционально, поэтому, не имея сил анализировать произошедшее, просто рухнула в постель и уснула в считанные секунды.

Проснулась Гермиона, чувствуя себя на удивление отдохнувшей. За окном уже вовсю светило яркое субботнее солнце, и это показалось странным: её постоянно мучила бессонница, и целая ночь спокойного сна была давно забытой роскошью. Она ещё долго валялась в постели, перебирая заполнявшие голову мысли и анализируя ситуацию. Конечно, Гермиона сердилась на Люциуса, но ещё больше сердилась на себя.

«Почему самый худший момент слабости произошёл именно тогда, когда мы остались наедине и так близко? Как я вообще могла допустить подобную ситуацию? Всё это так нечестно!.. Нечестно и несправедливо!»

Интимность произошедшего, того как Люциус позволил себе обращаться с ней, с её телом, заставила Гермиону отчаянно покраснеть. Она не могла со всей отчётливостью припомнить детали произошедшего между ними, но общее представление о том, что случилось, отзывалось в животе ноющим беспокойным чувством. К тому же на шее чувствовалась какая-то тянущая боль, пульсирующая в такт с биением сердца, но Гермиона, занятая переживаниями, не обратила на неё особого внимания. Воспоминания о том, насколько необычно и волнующе было ощутить так близко чувственную, почти животную мощь сильного, крупного мужчины, вызвали лёгкую дрожь. Раньше она не испытывала ничего похожего. Никто и никогда не подчинял её настолько, насколько это вчера удалось Люциусу Малфою. В семейных отношениях Рону не требовалась мощь, сила или контроль: у них всё основывалось на равноправном партнёрстве. Общие интимные моменты были мирными, нежными, уступчивыми, скорей даже однообразными.

В конце концов, совсем запутавшись в ощущениях и мыслях, Гермиона встала, приняла душ и, приготовив себе чашку чая, схватила пакетик чипсов (вкус у неё теперь почему-то стал довольно своеобразным). Касательно отношений с Малфоем, Гермионе на ум пришло только одно решение:

“Самое лучшее — сделать вид, что между нами всё осталось по-прежнему. Надо просто двигаться дальше. Мерзавцы явно клюнули на приманку, так что появилась реальная возможность заставить их заплатить за совершённые преступления. А это как раз то, чего я добиваюсь. Теперь отомстить им хочется ещё сильней”.

Её размышления были резко прерваны неожиданным всполохом зелёного огня в камине. Появление в гостиной Люциуса Малфоя чуть не заставило Гермиону подпрыгнуть на месте от неожиданности.

— Мистер Малфой, что вы здесь делаете? — выдохнула она, невольно попятившись.

— Добрый день, миссис Уизли, — ответил Люциус, пристально уставившись на неё.

Ощутив жуткую неловкость под этим глубоким, вопрошающим взглядом потемневших серых глаз, Гермиона нервно заёрзала, не зная, куда себя деть. Сразу как-то болезненно-остро вспомнилось, что под чёртовски короткой футболкой, не прикрывающей даже пупка, отсутствует бюстгальтер. Более того, если судить по минуте неловкого молчания и пристальному взгляду, который медленно полз от её лица всё ниже и ниже, Люциус Малфой тоже осознавал всю… смелость её наряда.

— Хм. Сейчас уже около часа пополудни. Не ожидал застать вас в неглиже, — сказал он неестественно монотонным голосом, снова вглядываясь Гермионе в лицо. — И вы полагаете, это мудро — оставлять камин открытым, зная, что за вами охотятся?

— Ну, вам-то как раз это пригодилось. К тому же я не ждала гостей, тем более вас. Что-то случилось? Почему вы здесь?

Гермиона снова начала закипать от раздражения.

— Надо поговорить, — ответил Малфой. — Вчера у нас не было такой возможности. Кроме того, необходимо обсудить вчерашний инцидент.

Настолько странно было слышать в этом голосе нотки неуверенности, что Гермиона невольно вскинула голову, озадаченно уставившись на Люциуса Малфоя. Впервые с момента появления этого мужчины в её доме Гермиона взглянула на него внимательно, стараясь подметить все детали и эмоции.