Одинокие сердца (ЛП)

И ничего важней этого не существовало! Хотя первые несколько недель после сближения и переезда в Мэнор были невыносимо трудны, но вместе они преодолели всё. Люциус помог ей выдержать! Его присутствие рядом остановило шепотки и слухи, заставило трусливых лжецов заползти обратно в тень. Он утешал Гермиону после того, как Гарри, встретив её в коридоре Министерства, даже не поздоровался. Успокаивал и вытирал ей слёзы после того, как Молли отправила гневное письмо, в котором требовала объяснений. Даже пытался придумать оправдание молчанию Джинни, правда безуспешно.

Затем, по прошествии трёх недель, всё стало налаживаться. По иронии судьбы перемены к лучшему начались с появления Драко.

«Это был первый раз, когда он принёс хорошие новости», — усмехнулась Гермиона, вспоминая, как всё произошло.

***

Когда воскресным утром взволнованный, взъерошенный и, честно говоря, очень похожий на сумасшедшего Драко ворвался в большой зал Мэнора, Гермиона застыла в ужасе. Ожидая вспышки ярости и отвращения, она уже пыталась обуздать поднимающееся раздражение, но Драко даже внимания на неё не обратил.

— Отец! — крикнул он, а затем заметил Гермиону. — Грейнджер! Грейнджер, быстрей! Где отец? Астория рожает! Мне срочно нужен наш семейный целитель! — и дрожащими пальцами сгрёб светлые локоны в горсть. — Ей больно, Грейнджер… Так должно быть?! Ей очень больно, а чёртова медиковедьма сказала, что это нормально! Надо чтобы туда срочно отправился наш целитель… И отец… Где он?!

На секунду Гермиона замерла словно в ступоре: Малфой-младший удивил её безмерно. Однако, после того как заметила его трясущиеся руки и лихорадочно блестевшие тревогой глаза, снова ожила.

— Не волнуйся, Драко, всё будет хорошо. При родах боль — обычное, вполне ожидаемое явление. Астория со всем справится, поверь.

— Сын, что случилось? — встревоженный голос объявил о прибытии Люциуса.

— Астория рожает. Я хочу, чтобы целитель Тибальд отправился туда. Пожалуйста, отец, я не доверяю этим чёртовым колдомедикам.

— Почему ты здесь, Драко? Астория, что, одна там осталась?

Люциус тут же быстро написал записку целителю и отправил с эльфом.

— Нет! Конечно, она не одна! Ринкли присматривает за ней, а ещё эта проклятая медиковедьма. Пойдём быстрей, пожалуйста!

— Да, да, минутку, сынок… Гермиона, — Малфой-старший развернулся, озабоченно вглядываясь в её лицо. — Ты в порядке? Может быть, хочешь пойти с нами?

— Я подожду здесь, Люциус. Не волнуйся, со мной всё будет хорошо. Удачи, Драко.

Люциус подошел к Гермионе и подарил ей долгий поцелуй. Драко при виде такого проявления любви, даже несмотря на своё полубезумное, встревоженное состояние души, лишь закатил глаза.

— Отец, пожалуйста, быстрей…

— Да, да.

И оба Малфоя поспешно отправились встречать нового наследника прославленной фамилии.

В этот же день, когда Гермиона читала в библиотеке, маленький эльф принёс ей конверт.

— Письмо для мисс Гермионы. Хорошее, приятное письмо для барышни, — сказал он и исчез.

Это была записка от Джинни, и у неё невольно задрожали пальцы. Она развернула послание и, затаив дыхание, прочла:

«Гермиона, мне плевать, что думают окружающие. Если тебе так необходимо быть с Малфоем, чёрт с ним, будь с Малфоем. Мне плевать. Ты по-прежнему моя подруга, моя сестра и крёстная моего сына. Тащи свою задницу к нам как можно скорей. Пожалуйста! Гарри будет вести себя хорошо, я обещаю.

Джинни».

И Гермиона действительно отправилась туда, как только смогла, и Гарри вёл себя как надо (согласно обещанию подруги). Хотя, для того чтобы вернуться к нормальному общению, ему и понадобилось некоторое время, но в конце концов Гарри справился с этим. Ведь они были очень близкими друзьями и много чего пережили вместе. К счастью, обычно дружба такого рода оказывается сильней возникающих разногласий. Они поговорили, Гермиона попыталась объяснить свои мотивы, а друзья постарались её понять.

Остальные Уизли по-прежнему избегали прямого общения до тех пор, пока Джинни не пришло время рожать Альбуса. Гермиона отправилась в Святого Мунго с ней и с Гарри, и именно там Артур и семейство Уизли нашли её, когда завалились всей кучей в палату. Увидев её сидящей на краешке кровати Джинни с уже довольно большим животом, в котором находилась дочь Рона, они отбросили все свои недопонимания. Гермиона была одной из них и носила в себе ещё одного Уизли. Они просто не смогли отказаться от неё. Только Молли осталась по-прежнему неумолима, из последних сил цепляясь за праведное негодование. Возможно, ей просто было нужно немного больше времени…

***