Одинокие сердца

Одри не знала, что и сказать. Она всегда восхищалась тетей, хотя и помнила о ней не так уж много. Она даже не знала о желании тети пойти учиться в университет. Одри считала, что учеба в университете стала возможной лишь для девушек последующих поколений. Девушки поколения ее матери не учились в университете и нигде не работали, а если даже и работали, то секретаршами или медсестрами, да и то совсем недолго — пока не выйдут замуж и не нарожают детей. Среди девушек поколения Виолетты лишь очень немногим довелось учиться в университете. В те времена девушки и женщины работали только в случае крайней необходимости, и смотрели на них за это косо. Главным в жизни женщины считался семейный очаг и дети — вот и все, что ей было нужно, чтобы считать, что ее жизнь удалась. По крайней мере, именно в таком духе девочек воспитывали с самого раннего детства. Одри, однако, никогда не верила в то, что подобный образ жизни может быть привлекательным для большинства женщин, тем более для таких, какой была ее тетя Дженни — королева красоты, всегда находившаяся в центре внимания на любом увеселительном мероприятии. Женщина, занимающаяся лишь семейным очагом и детьми, — такой образ никак не вязался с тем образом, который остался в памяти Одри.

А Виолетта продолжала рассказывать:

— Твой дедушка уделял все свое внимание твоему отцу — своему первенцу, и возлагал на него большие надежды. Сэмюель разделял взгляды отца на передаваемую по наследству от отца к сыну землю, фамильный дом, семейную гордость и традиции — в общем, на все эти мужские заморочки.

— Да, я знаю, что ты имеешь в виду.

— А вот Дженни была для него всего лишь пышноволосой вертихвосткой, которую — от греха подальше — нужно было как можно быстрее выдать замуж. Единственная надежда, которую возлагал на нее отец, — это чтобы она вышла замуж до того, как успеет опозорить своих родителей. Дженни же испытывала к отцу такое огромное уважение, что ревностно исполняла все, что он от нее требовал. Она по своей природе была веселой, любила развлечения, умела кружить головы парням и кокетничала с ними, но исключительно в рамках приличия. Я уверена, что сердца, которые разбила твоя тетя, она разбила, сама того не желая. Она была такой красивой! — Взгляд Виолетты стал мечтательным, как будто ей припомнился счастливый период ее жизни. — Дженни была похожа на киноактрису, но только на киноактрису моего времени, а не на нынешних кинодив, которые зачастую выглядят прямо-таки убого…

Сделав небольшую паузу, Виолетта продолжала:

— Лишь немногие знали о том, как она любила читать и как ей хотелось поступить в университет, чтобы заняться изучением английской литературы… Дженни глотала книгу за книгой с такой ненасытностью, как будто они были для нее источником жизненной силы. Иногда она часами сидела в библиотеке, читая и перечитывая все, что попадало ей в руки. У Дженни была тетрадь, в которую она заносила понравившиеся ей стихи и изречения. Подобное поведение никак не вязалось с образом веселой и взбалмошной девушки. Твой дедушка относился к ней довольно пренебрежительно, а еще он был всецело занят Сэмюелем и, видимо, поэтому не оставлял Дженни ни единого шанса добиться его внимания и уважения. Дженни была хотя и очень красивой и веселой, но отнюдь не легкомысленной. У нее был богатый внутренний мир, и она нуждалась в том, чтобы продемонстрировать его окружающим, но ей так никогда и не представилась возможность сделать это.

Одри с удивлением слушала рассказ матери. Ей не верилось, что ее дедушка, которого она обожала в детстве и который всегда ее баловал, мог так плохо относиться к собственной дочери. Кроме того, ей — эмансипированной женщине — не верилось, что какой-либо женщине могут отказать в возможности получать образование, самой строить свое будущее, самой формировать свою личность и беспрепятственно развивать в себе те или иные навыки и умения.

— Дженни вела дневник и делала множество различных записей, которые потом почти всегда сжигала, — продолжала рассказывать Виолетта. — У Арчи, возможно, сохранились некоторые из ее записей, хотя я в этом и не уверена. Я никогда их не читала. Это был секрет Дженни. Она, правда, знала, что мне об этом известно, но мы с ней никогда друг другу ничего по этому поводу не говорили. Ни она, ни я. Помню, как она часами сидела в библиотеке и взапой читала все, что там имелось, — от классиков до современных авторов, в том числе и зарубежных… Когда Дженни прочла в школьной библиотеке абсолютно все, что там было, она записалась в муниципальную библиотеку и во время каникул постоянно что-то читала, читала, читала… На людях она была такой, какой все ее считали, — сногсшибательно красивой и источающей обаяние везде, где бы она ни появилась. И лишь только находясь в одиночестве, когда ее никто не видел, она была собой. В конце концов Дженни стала такой, какой ее привыкли видеть другие. Мне кажется, что она слишком сильно обожала отца и слишком мало любила себя. Это ее и убило.

Последняя фраза матери ошеломила Одри.