Одинокий демон: Черт-те где. Студентус вульгариус. Златовласка зеленоглазая (сборник)

– Ты же знаешь, что княжество я не брошу. Тут могилы моих предков, моего отца, деда и твоей матери тоже. Я тут вырос, ты тут выросла! Я был тут счастлив. И что, отдать это все на поругание какой-то банде наемников, без роду, без племени?

Фелия молчала, упершись лбом в стекло.

– Ну если я тебе безразличен, то подумай о своей нянюшке, служанках, Франке, Рыжике наконец! Что с ними будет? Скажи мне!

– Почему я должна жертвовать собой ради других? – прошептала Фелия.

– Почему? Потому что ты княжеская дочь. Вот почему!

Фелия в ответ шмыгнула носом.

– Дочь, прошу, не рви мне сердце, – с болью в голосе произнес Гессен, – не плачь! Все наладится, вот увидишь! Все будет хорошо!

– Не знаю… – прошептала Фелия, глядя сквозь слезы в окно.

– А я знаю! – с уверенностью в голосе сказал Гессен. – Уж поверь мне! Поверь своему старому отцу! Ты мне веришь?

Фелия неохотно кивнула головой.

– Ну вот и хорошо! Тогда успокойся и пойди поговори с Эриадором!

– Зачем? – слабым голосом спросила Фелия, вытирая правой ладонью стекающие по щекам слезы.

– Успокой его, поговори с ним, скажи, что все в порядке…

– Успокой? Зачем? Он, по-моему, тут единственный, кто ни о чем не беспокоится!

– Зря ты так о нем думаешь! Видела бы ты его глаза, когда ты возилась с Леронтом!

– С Леронтом? Возилась? Он мой родственник! И пусть Эриадор засунет свои гнусные измышления, куда захочет! – возмущенно сказала Фелия, оборачиваясь от окна к отцу.

– Доча, доча, ну нельзя же так! Кстати, что там с Лером?

– Целитель сказал, что это последствия какого-то сильного потрясения. Ему дали лекарство, и он сейчас спит. Проснется завтра.

– Ага, – ухватил себя рукой за подбородок князь, – понятно. Значит, завтра… И все-таки я тебя как отец очень прошу! Сходи к жениху!

– Зачем? – снова спросила Фелия, отворачиваясь к окну.

– Ну поговори ты с ним! Без посторонних. Может, найдете общий язык! Вы так ни разу не поговорили.

– Кто в этом виноват? – прошептала Фелия.

– Ну, Фели, ну я умоляю! Ну для меня! Сходи! Поговори! Сходишь, а?

Фелия медленно и неохотно кивнула.

– Спасибо! Ты замечательная дочь! Сходи! Пойдешь?

– Завтра, – тихо сказала Фелия, – сегодня я не в силах, не заставляй меня…

– Ну хорошо, хорошо. Завтра! Конечно, отдохни… А я… я пойду! Гости, будь они неладны! Ни минуты нельзя оставить без присмотра. Отдыхай!

Князь поднялся и торопливо прошел к выходу, словно боясь, что Фелия передумает.

Пух – хлопнула закрывшаяся за князем дверь.

– И… ии-иии… – тихо завыла Фелия, уткнувшись лбом в стекло и не обращая внимания на вновь хлынувшие потоком слезы, – и… ии-иии…

Эри

– Сихотский кабан, – пробормотал я, массируя рукой свой живот.

Вечер предыдущего дня, как обычно, закончился обжираловкой. Сначала я сидел за столом у князя и пробовал кабана в трех видах: жаренном на углях, тушенном с овощами и вяленом. Князь был сама любезность, чуть ли не сам подкладывал мне на тарелку кусочки вепря. Выглядел он, я бы так сказал, растерянно, может даже немного испуганно. Фелии не было. Нажравшись до отвала и заскучав до выворачивающей челюсти зевоты, я решил пойти завалиться спать, потому что не представлял, чем еще можно заняться. Но слинять по-тихому мне не удалось. Я опять был зазван за стол к друзьям Белогура. В этот раз они мусолили тему рыбалки.

Посидел, послушал, покивал. Пить я с ними не стал, объясняя это наличием у меня невесты, а на самом деле просто не желая отправиться с ними ловить рыбу из какой-нибудь бочки с вином в подвалах князя. Наличие невесты засчитали уважительной причиной. Посочувствовали. Поговорили о странностях женской натуры. Потом меня попросили поделиться своими впечатлениями от моего лежания на Фелии. Как невеста на ощупь? Будь я такой же «тепленький», как они, я, может, чего бы и порассказал, но в трезвом виде это было бы не смешно, и поэтому я по-быстрому закруглил беседу и пошел к себе, с четким намерением лечь спать. Но поспать мне не удалось. Сначала вкус жира дикого вепря во рту, которым меня усиленно потчевал князь, не давал мне уснуть первую половину ночи. Но как только желудок наконец справился со съеденным, наступил черед матраса. В матрасе внезапно обнаружились комки! Причем комков было так много и располагались они так замысловато, что, каким бы я зигзагом не изгибал по матрасу свое бедное тело, всегда находилось несколько штук, которые давили в самые чувствительные места. Я с тоской вспоминал свою кровать в Эсферато, ортопедические матрасы Земли и проклинал этот убогий мир с его жирными вепрями, комками в матрасах и тупыми жителями, неспособными сделать хотя бы нормальные кровати. Короче говоря, ночь была ужасной, и заснул я только под утро, окончательно измучившись от верчения на этом проклятом ложе. Но и утро решило сделать все, чтобы я не расслаблялся. Мало того что я просто не выспался, так еще вепрятина переместилась за ночь в кишки и теперь развлекалась там тем, что периодически завязывала их в узел а затем медленно отпускала…

Посланная за Фестером Лора вернулась одна, но с ценным советом – надо меньше жрать!