Одинокий фонарь

Меня разбудил приглушенный шум. С трудом разлепив глаза, я приподнялась на плюшевой игрушке, дыша ртом, как рыбка. Где-то под диваном лежала коробка с салфетками и куча скомканных платочков. В коридоре горел свет.

– Максим, это ты?

Он неспешно зашел в комнату, где я спала. Босой, в одних любимых домашних штанах на бедрах и оттого еще более привлекательный, он на ходу озадаченно рассматривал ту злосчастную упаковку. Видимо, наткнулся в спальне.

– Прости, я так крепко заснула после нашего разговора… – сонно покаялась, подтягивая сползшую с плеча футболку. – Ничего не приготовила и не заказала…

– Там же суп есть грибной, в микроволновке греется. Будешь? – плюхнулся рядом, пододвинув нас с медведем.

– Угу…

Просыпаться тяжело. Нос, как я его ни лечила, неблагодарно тек и свою функцию выполнять не желал. И только уткнувшись лбом в грудь обнявшего меня гусара, я ощутила, насколько разными были у нас температуры. Даже его губы и нос на моей макушке казались какими-то чужеродными.

– Знаешь, я тут подумал… Может, уйдешь с работы?

– Мм… Взять еще пару дней?.. Нет… Надо завтра выйти. Я только-только порядок в отделе навела, и проект завис…

Макс помолчал, сжав мое плечо, на несколько секунд выводя из сонного транса.

Надо будильник завести. А то ведь просплю и опоздаю. Хорош пример будет для сотрудников…

– Соня… – хмыкнул, заглядывая в мое лицо и целуя лоб. – Завтра к врачу поедешь, а не на работу.

– Угу… – сквозь сон отозвалась я эхом, проваливаясь в тяжелое облако вновь.

В коридоре слышались приглушенные голоса. Тянуло холодом. Я поежилась, натягивая одеяло повыше, и попыталась снова уснуть. Судя по длинной, жесткой шерсти, у меня в ногах спала Теська, и вот бок грел кто-то из котов. В последнее время даже Шер не брезговал приходить спать со мной, видимо признал во мне обитателя прайда. Диван мягко покачивался под моими шевелениями, – значит, так и уснула тут, а Макс одеялко принес…

– Максим, я тебя очень прошу! Мне нужна твоя помощь, без тебя я погибну!.. – донесся из коридора женский голос.

– Два предыдущих раза ты тоже была при смерти, но как-то странно пыталась вылечиться, затащив меня в постель. Лер, может, хватит хвататься за соломинку? Мне надоели эти дикие обвинения насчет Кати и сфабрикованные эротические фото с ней!..

– Но она тебе действительно изменяет. Неужели ты не видишь?

– Даже если и так, то это не твоего ума дело.

– Дурачок ты, Свиярский, – ласково и снисходительно отозвалась она. – Ну кто она тебе? Послушная куколка в коллекции? Наиграешься и бросишь!.. А я же другая, Макс, – кажется, она его пыталась обнять. – У нас все будет надолго и всерьез. Только скажи!

– А если не скажу, тогда что? – мрачно отозвался он. – Папочку-депутата позовешь или продолжишь лезть в мою семью, пытаясь меня рассорить с моей женой?

На несколько секунд повисла тишина, и лишь изредка все громче стали слышны женские всхлипы и один единственный обреченный мужской вздох. Даже я замерла, озадаченно переваривая последнее слово в его реплике.

– Я же тебя люблю, – сдавленно и едва слышно прошептал женский голос. – И что мне теперь делать? Она ведь и мизинца твоего не стоит, а ты трясешься над ней, – всхлипнула, – как… Как… Мы ведь были счастливы с тобой, помнишь? Ты же ребенка хотел…

– Лер, ну не люблю я тебя… – вздохнул. – Ты красивая, сексуальная девушка, но… – развел руками. – Нам давно пора расстаться.

Снова повисла тишина. Максим стоял, подперев плечом стену в коридоре у входной двери. Его подкаченная в спортзале обнаженная спина, сужающаяся к криво сползшим штанам, закрывала назойливую посетительницу. Но не узнать «ночнушку» было нельзя.

– Почему?.. – тихо, с надрывом спросила она. – Чем я хуже нее?.. Что в ней такого, а? Максим?..

– Просто она моя, – пожал плечом. – В любом смысле.

Она горько рассмеялась. Тихо-тихо, как смеются только женщины, которым терять уже нечего.

– Не-е-т… – протянула. – Нет, дорогой, – всхлипнула. – Ты просто боишься шикарных женщин. Думаешь, что они могут бросить тебя в любой момент, прихватив с собой все, что у тебя есть. А такие вот… маленькие серые стервы…

– Следи за языком, – тихо рыкнул.

– Ты пойми, Максюша: такие, как твоя Катя, только кажутся безобидными и милыми. На деле они ничем не отличаются от прочих. А я бы могла… Ты даже не представляешь себе, какую силу мы бы обрели вдвоем. Тебе бы больше не надо было пахать на этого пухленького дурачка, и только представь, какие бы открылись огромные возможности, женись ты на мне!..

– Лер, поздно уже. Езжай домой… Переключись на что-нибудь другое, – неужели в твоем окружении нет нормальных, свободных мужиков?.. Ты же красавица, за тобой всегда толпами ходили, что ты во мне нашла? Миллионами не ворочаю, дома бываю редко…

Она печально усмехнулась, и в одно неуловимое движение прижалась к его губам. Максим вздрогнул и отшатнулся, но дело было сделано.

– К сожалению, Свиярский, это твои единственные недостатки… не считая, конечно, извращенной любви к сереньким мышкам. Удачи.