Одинокий мужчина желает познакомиться

— Поздно пить боржоми, когда почки отвалились, — вздохнул я. — И не ругай себя, Катя. Что сделано, то сделано, а Оленька честно и храбро мне решила помочь. Ладно уж. Обойдётся. Пошли уж в кафе какое-нибудь, чувствую, одной порцией мороженого нам эту встречу сегодня не заесть.

Уже назавтра стало ясно, что «не обошлось». Мила решила, что вся моя показная нелюбовь к семейной жизни — обман, предназначенный именно для неё. Что я специально с ней играл и дразнил, сам же давно привёл в свой дом девушку и живу с ней. Ну а Лёша всё знал и помогал мне издеваться. Разъярённая, жаждущая мести женщина — страшное существо. Возможностей же у Милы было хоть отбавляй. Начала она с мелких пакостей лично мне, дальше начала создавать трудности и неприятности всему моему отделу. Документ не к тому сотруднику уйдёт, бухгалтерия получит очередную ведомость вроде и в пределах допустимого, но в самый последний момент, или документы генеральному директору лягут на стол для подписи за полчаса до конца рабочего дня. Меня хватило на полторы недели. И если поначалу я фиксировал все пакости нашей секретарши больше по привычке и на всякий случай, то потерявшийся табель сверхурочных, из-за него мои ребята-монтажники рисковали лишиться премии за прошлый месяц, стал последней каплей. К пятнице я рассвирепел окончательно, и, пока Мила ушла на обед, без предупреждения пришёл к нашему генеральному директору.

— Антон Павлович, я так не могу. Больше нельзя. Вот, смотрите, — я отдал распечатку, где были расписаны все художества Милы.

— Да уж, — сморщился наш генеральный, пробежавшись глазами по листочкам. От матерных слов его остановило только старое советское воспитание, дескать, при женщинах и про женщин не полагается. — Это и впрямь уже чересчур. А я-то думаю, откуда у нас последнее время проблемы пошли. Насчёт смешивать личное и рабочее ты, оказывается, тогда ещё очень мягко сказал.

— Антон Павлович, вот не хотелось мне так говорить, но в нынешней ситуации или она — или я. Дело в том, что Мила встретила нас с Алисой. Это та дочка моих знакомых. У неё в аэропорту потеряли чемодан, пришлось здесь кое-что из вещей покупать. Катя, это жена Лёшина, нам помогала. Деньги же родители через меня переслали, вот я везде и расплачивался. В общем, увидев, как мы втроём ходим по торговому центру, и я вроде бы для Алисы платья покупаю, Мила решила, что Алиса чуть ли не моя будущая жена. И когда говорил, что жениться не собираюсь никогда — я над Милой просто смеялся. И что Лёша мне помогал скрываться. Переубеждать бесполезно. Я понимаю Милу, я очень прошу не увольнять её по статье, и из своей зарплаты готов оплатить её выходное пособие, потому что я сам виноват, не надо было давать Миле даже тень надежды меня на себе женить. Но она нам развалит всю работу.

— Ну это в тебе сейчас чувство вины говорит, — нахмурился Антон Павлович. — Из своей зарплаты и так далее. Да и не зверь я, ломать девочке жизнь, тем более работник она и впрямь была отличный. И любит тебя в самом деле очень серьёзно и глубоко. Хорошо. Я тебя услышал. Потерпи сегодня до вечера, я подготовлю все необходимые распоряжения. А в понедельник объясню Миле ситуацию, что или она держит себя в руках, за две недели ищем сменщицу, она ей спокойно передаёт дела. И тогда уходит по собственному желанию и с хорошими рекомендациями. Или иначе и впрямь вылетит по статье о непригодности.

— Хорошо. Спасибо.

От нашего генерального я вышел в превосходном настроении. Жизненный опыт — это не когда ты супергерой, способный выиграть любую схватку. Наоборот, ты можешь иногда проигрывать в тактике, но выиграть в стратегии, ибо на любое действие у тебя всегда не единственных основной план, а ещё и два запасных. Сейчас не только решился вопрос с конфликтом. Заодно Антон Павлович поможет мне решить ещё одну проблему, которая уже созрела и которую тоже не стоит откладывать.

К офису я вернулся, когда отбагровел закат. Солнце алым яблоком уже спряталось за крышами домов. Небо оделось сонной дымкой, летний день невесомо уходил тихой поступью невидимых шагов. Здания на глазах теряли цвет и объём, растекались прохладными тенями, словно до утра больше не принадлежат реальному миру. Внутри наш офис тоже казался гостем из Зазеркалья. Никакой привычной суеты, гула компьютеров и шума, которые создают работающие люди, нет ароматов кофе и запахов озона от принтеров. Вокруг темнота, пустота и вязкая тишина. Воздух в коридорах — и тот иной, потому что вентиляция сейчас работает в ночном режиме, отчего внутри душно и спёрто.