Одинокий пастух

Из камней Ики я тоже сделала сказку, потому что она напрашивалась. А правда такова. Один врач из города Ики собрал колоссальную коллекцию черных и серых камней с гравировкой. Камни разной величины, есть небольшие, есть неохватные. Доказана древность и камней, и гравировки, но рисунки объяснению не поддаются. На них – люди и звери. Эти звери – динозавры! Изображены охота на динозавров, хирургические операции по пересадке органов, человек, что-то рассматривающий в лупу, и астроном, глядящий на звезды в подзорную трубу. Будто бы смешались все времена, прошлое, настоящее и будущее. Некоторые рисунки повторяют геоглифы Наски. Подделки? Но сколько художников и за какое время смогли бы в тайне подделать двенадцать тысяч камней?

Рассказывала я, и сама балдела от своих рассказов. Во-первых, они мне нравились, потому что были овеяны воспоминаниями о Филе. Во-вторых, день кончался, заботы кончались. Я не торопилась, предвкушала, как вырвусь отсюда и окажусь у Сандры, в другом мире.

* * *

Сандра была похожа на Пьера Ришара, высокого блондина в черном ботинке: с коломенскую версту, волосы, как водоросли, на язык не сдержана, и очень-преочень для меня интересна. Сандра работала в лагере художницей и была на привилегированном положении. Она обитала в отдельном домике с жилой комнатой и мастерской, где малевала плакаты, лозунги и декорации для самодеятельного театра, проводила занятия кружка рисования и макраме. Для кружка мягкой игрушки ей привезли с фабрики «Рот-Фронт» несколько мешков меховых обрезков из песца, лисы, каракуля, мутона и разной искусственной дряни. Сандра шила с детьми игрушки, но все хорошие и размером более ладони лоскуты меха пустила на изготовление суперэксклюзивной сумки и ковра с саамским, как она утверждала, орнаментом. Когда старшая пионервожатая заикнулась, что ковер надо повесить в ленинской комнате, Сандра выпучила глаза, резко выбросила вперед руку с фигой и сказала нечто нецензурное. Сандра вообще много себе позволяла, она считала себя бесценной находкой для лагеря и была абсолютно права.

– Едрен батон! Да за такую-то зарплату мне должны завтрак в постель подавать! – говорила она.

По вечерам в домике Сандры собирались для посиделок избранные, приносили что-то вкусное и бутылку-две вина.

У Сандры все было оригинальным. В комнате, где она жила, отсутствовало электричество, а с потолка, вместо лампочки, спускались на канатах качели с большим квадратным, сбитым из досок, седалищем. Днем качели закидывались за штангу на стене, вечером опускались. Такой у нас был необычный стол, а свет – от керосинового фонаря «летучая мышь» и свечей в бутылках, истекающих затейливыми потоками по горлышкам.

Стулья и шкафик у Сандры были расписаны, на потолке приклеены звезды, которые светились в темноте, а над письменным столом плакат с цитатой:

«Человек никогда не бывает так счастлив или так несчастлив, как это кажется ему самому.

Ларошфуко

».

– Кто такой Ларошфуко? – спросила я у Сандры.

– Какой-то старинный французский мужик, философ. Это изречение от предшественников осталось.

Второе изречение, оставшееся от предшественников, висело над окном.

«С точки зрения банальной эрудиции каждый локальный индивидуум стремится к симбиозу личности, поэтому ваше предложение тривиально.

Народный мыслитель».

Сандра ко мне относилась дружески, кажется, даже выделяла меня. Думаю, это началось после того, как я выступила по художественной части.

О дне рождения Сандры я узнала утром и тут же приготовила подарок. В кладовке валялся тигр – большая ободранная игрушка, у которой из боков торчали куски ваты, а глаза были вырваны. Я засунула вату внутрь, торчащие куски ткани натянула и прихватила нитками, потом облепила основу серыми паутинными катышками репейника, приколола глазки – васильки, а вместо носа – сосновую шишку. Фигура казалась мрачной, поэтому я украсила спину тигра оранжевыми пятнами, приделав с помощью булавок головки календулы. Сделала и сама ужаснулась этому монструозному зверю.

Однако Сандра оценила оригинальность изделия, и мой успех явно перешагнул порог ее мастерской, потому что вскоре меня пригласили сделать что-нибудь эксклюзивное для вожатой третьего отряда. Я с удовольствием согласилась, на законном основании удалилась в лес и шлялась там до ужина в поисках грибов, ягод и красивых веточек, в результате чего появилась весьма дурацкая, на мой взгляд, инсталляция, которая, впрочем, вожатой понравилась.