Одиноким предоставляется папа Карло

— Отстаивали свое честное имя, — объяснил Виктор. — Понимаешь, когда твоя тетя призналась своему другу, что мы с вами подозреваем его и его, скажем так, сослуживцев, в причастности к случившимся покушениям, священники очень возбудились. Им это показалось обидным и несправедливым. И не чувствуя за собой никакой вины, они пожелали вывести на чистую воду того, кто все это затеял.

— Батюшки решили своими руками схватить преступника?

— Они в первую очередь мужчины, которым очень не понравилось, что на них пала тень незаслуженного подозрения.

— Но они пытались вас выжить с вашей земли.

— Они предлагали ее у меня купить. Весьма настойчиво предлагали, но их можно понять. Когда я им не уступил, они приняли это как должное. Отец Андрей встретился со мной этим утром, мы с ним поговорили, и я убедился, что все время подозревал не тех людей.

— И поэтому вы решили уехать из наших мест?

— Это была часть плана. Мой воображаемый отъезд являлся приманкой для преступника. Мы надеялись, что, услышав о моем внезапном отъезде, он вылезет из укрытия или как-то проявит себя. Так и случилось. Негодяй запаниковал и наделал ошибок. Явился ко мне домой, даже не подозревая, что сам дом находится под наблюдением и что каждый его шаг фиксируется на записи камер видеонаблюдения, которые установлены сейчас у меня в доме. Надеюсь, там подробно и в качестве записано, как он напал на меня с женой, связал нас, угрожая нам оружием, а потом начал требовать с меня деньги.

— Значит, вы с тетей Натой участвовали в операции по задержанию преступника?

Глаза Вована горели восторженным блеском. Он и раньше был весьма высокого мнения о Викторе и его жене, а уж теперь их личности поднялись на вовсе недосягаемую высоту.

— И вы сами позволили ему на вас напасть? Пожертвовали собой, чтобы поймать злодея? Знаете, кто вы после этого?

— Знаю. Мы легкомысленные идиоты.

— Нет, вы — герои! Вам надо медаль дать. И представить к награде. И… и еще…

Еще немного, и Вован бы посоветовал поставить художнику и его жене памятник или как-то иначе увековечить для потомства их подвиг. Но тут к ним пришел врач, который осмотрел ребят и мигом выставил их из машины.

— Здоровы! Нечего симулировать!

А вот насчет Наты врач заколебался.

— Ранение поверхностное. Можно обойтись и без госпитализации.

— Нет уж! — решительно возразил Виктор. — Везите мою жену в больницу! Лечите как можно лучше. Я и так никогда себе не прощу, что послушался уговоров и подверг ее жизнь опасности. А если теперь у нее случится заражение крови или рана окажется опасней, чем вам представляется…

— Дорогой, со мной все в порядке, — попыталась успокоить Ната своего мужа. — И не кори себя. Тебе не пришлось меня уговаривать. Это я захотела участвовать в операции вместе с тобой.

— Но этот подонок ранил тебя. Мог убить!

— Мы оба знали, что такой риск существует. Правда?

— Нет, Ната, это невозможно. Похоже, что я и впрямь какой-то идиот, — простонал в ответ ее муж. — Считал, что с кем угодно может случиться беда, но только не со мной и не с тобой.

— Не кори себя.

— Представляешь, соглашаясь с предложением отца Андрея, я даже не подумал о том, что риск для тебя или для меня существует.

— Ты просто на многие вещи смотришь слишком легкомысленно.

— Да! И мне надо спуститься с небес на землю, стать серьезней. Дорогая моя, если все закончится благополучно, я обещаю тебе, что серьезней и осторожней меня не будет человека на этой планете. Я никогда и ни за что больше не подвергну ни твою, ни свою жизнь опасности.

Ната в ответ просияла улыбкой!

— Дорогой… Честное слово, это лучшее, что ты мог извлечь из этой истории!

Врачи увезли с собой этих двоих счастливых людей. Причем супруги замерли в нежных объятиях друг друга. А Костиком и Вованом завладели их бабушки. И пожалуй, что из всех участников событий самая плохая ночь, если не считать самого дядю Севу, была именно у наших ребят.

Глава 17

Все пройдет, пройдет и это. Так гласила надпись на перстне, принадлежавшем царю Соломону. Только этой ветхозаветной мудростью и приходилось утешаться ребятам, пока их отчаянно песочили добрые родственники. Родственников было много, пока одни вразумляли деток, следующая партия отдыхала и набиралась сил, чтобы затем с новой энергией броситься на Вована с Костиком. Иногда родственникам надоедало песочить одного юношу, они отправлялись в дом другого, где находили живой отклик и прием.

— Заходите! Послушайте, что наш-то в свое оправдание говорит. Ваш до такого и не додумается!

Родственники слушали, уверяли, что их завирает еще похлеще, и предлагали пойти и лично в этом убедиться. Так и ходили в гости друг к другу. Когда родственники утомлялись, в дело вступали соседи. Так что спать в эту ночь Вовану и Костику пришлось совсем мало. Можно сказать, совсем не пришлось.