Одинокое сердце

— Вы мне нравитесь, Мара, — серьезно произнес он.

Сердце пропустило удар. Забыла, как дышать, ощущая кожей жар его тела.

— Все-таки сильно вы вчера приложились о пол, — прошептала я.

Но Никольский покачал головой, поморщившись.

— Вы не поняли, — заговорил вновь. — Мне нравится ваш сарказм. И ваша откровенность. Оставайтесь такой, не молчите, если вас что-то не устраивает. Но главное, — он вдохнул воздух, — если я буду вести себя непрофессионально, обещайте, что вновь уложите меня на лопатки.

Отпустил руку, и я резко отшатнулась, возвращаясь на свое место. Вот же, зараза, все он помнил.

Никольский хитро улыбнулся, но больше не посмотрел в мою сторону.

Я завела мотор и не спеша покинула парковку перед домом.

— Виктор? — нарушила тишину первой, все еще борясь с собой.

— Да, Мара, — отозвался, но не повернулся ко мне. Так даже лучше. Не страшно сказать.

— Вам нравится моя откровенность?

Он кивнул.

— Тогда что вы скажете, если я вам признаюсь, — сделала театральную паузу, привлекая его внимание.

Он обернулся, зеленые глаза, больше не скрываемые за стеклами очков, пронзительно горели искорками.

— Признаюсь в том, что мне понравился ваш непрофессионализм. То есть ваш профессионализм в непрофессиональных отношениях.

Сказав это, хотела рассмеяться. Нервным, прерывистым смехом. Вот я и сдала себя.

Виктор не сводил с меня задумчивого взгляда, его губы искривились от загадочной улыбки. Он все понял.

— Я вам отвечу, — нахмурившись, сказал он. — Если еще раз услышу от вас подобное признание, то гарантирую, что мое профессионально-непрофессиональное отношение относительно вас зайдет так глубоко, что обратного пути не будет.

Я рассмеялась, вцепившись покрепче руками в руль. Вот тебе и откровение. Недвусмысленное, без намеков. Сразу в лоб.

— Мне нравится ваше предложение, Виктор Алексеевич, — ответила я, задорно подмигнув мужчине, когда мы остановились на парковке около его дома.

Мужчина отстегнул ремень, повернулся ко мне боком. Я тоже посмотрела на него, с вызовом. После вчерашнего он больше не пугал. Я видела его обескураженным, возбужденным, выбитым из колеи. Я узнала его слабые места.

— Маргарита Александровна, — заговорил он, не торопясь покидать салон пикапа. — А что вы можете предложить взамен?

Усмехнулась, но последовала его примеру. Отстегнула ремень, склонилась немного вперед.

— Вы будете спать крепко, — коснулась его лица рукой, провела пальцем по тонким губам, ощутив, как сжались челюсти мужчины.

Он был напряжен, натянут как стрела в луке, готовая выстрелить. Поймал губами блуждающий палец, сжал его и слегка прикусил. С моих губ сорвался стон.

Виктор отпустил мою ладонь, резко развернулся и покинул салон. Довольно бодро зашагал к подъезду, пока я сверлила взглядом удаляющуюся фигуру.

Я рассмеялась нервозно, хрипло, но отчего-то счастливо. Никогда бы не подумала, что могу быть такой. Дерзкой, откровенной. Бросать опасному мужчине вызов, заставлять его молчать. Он повиновался мне, после я ему. Мы менялись ролями, и это было восхитительно. Может, к черту все? Я задержалась в девицах, будучи уверенной, что никогда не понравлюсь мужчинам, особенно то, что скрывала под одеждой. Но Виктор был не такой. Он будет смотреть в глаза, когда его руку будут ласкать тело. Я признаюсь ему, открою маленькую тайну. Не уверена, понравится ли ему все, но со мной было иначе.

В животе оставался тот самый узел, колени невольно сдвинулись, сжались до боли. Я поднесла палец, который только что побывал во рту Виктора, к своим губам и содрогнулась, ощутив волну возбуждения, прокатившуюся по телу. Я хотела Никольского с такой силой, что готова была броситься за ним.

Но мне оставалось завести мотор снова, вырулить с парковки и вернуться к себе, не надеясь увидеть босса до понедельника.

Глава 28.

Правда, у Никольского на это были другие планы. Ровно через три часа, как добралась до квартиры, переделала несколько незначительных дел и только начала планировать, чем заняться в оставшееся время, зазвонил телефон.

— Жду у себя через полчаса, — отчеканил босс и отключился.

Голос вполне профессиональный, спокойный. Сказала бы, бодрый. Но собиралась с опаской. Натянула на себя неброскую одежду, вместо футболки — клетчатую рубашку, потертые джинсы. Удостоверившись, что кошке хватит корма и воды, а ее лоток чист, отправилась к Виктору, раздумывая над причиной скорого вызова. Вроде утром про дела не было сказано ни слова.

— Добрый день, — поздоровалась, переступив порог его квартиры.

Виктор стоял в коридоре, скрестив руки на груди. Выглядел он отлично в домашней одежде: темно-синие брюки свободного кроя, белая футболка, подчеркивающую фигуру, на ногах — тапочки. Но главное — изменилось его лицо. Новые очки, в черной оправе, под которыми было вполне отдохнувшее лицо. Никаких темных кругов под глазами, морщинок, усталых вздохов.

Бодр и полон сил.

Мне бы его энергии, потому что после нашего напряженного утреннего диалога чувствовала себя изрядно потрепанной. Но покорно последовала за ним в кабинет, где тут же была завалена работой.