Одиссей Фокс

— Но вы разбили ценнейший эфиограм, потерянная стоимость которого уже через несколько эместров будет зашкаливать. И теперь страховая обязана выплатить крупную сумму Максу Нейману, даже если суд признает его виновным. Поэтому страховая очень недовольна вашей работой.

— Напишите в отчёте, что это был единственный способ получить признание в отсутствии улик, — равнодушно сказал Одиссей. — К тому же, если я верно понял его психотип, Нейман откажется от страховой выплаты. Иначе она будет ярчайшим напоминанием на всю жизнь о том, что он всеми силами постарается пережить и забыть.

— Что ж, так и сделаю, — согласилась инспектор.

А потом спросила, озадаченно покосившись на человека:

— «Убраться прочь с этой планеты на свободу». И чем же вам так не нравится наша планета? У нас такой прекрасный распорядок, всё учтено, все тонкости продуманы, четыре народа живут в мире и гармонии: мы с людьми на поверхности, шелкопрядки под землёй, нурлы в морях и океанах. Везде развитие, жизнь и уют, все трудятся и живут бок о бок, поддерживая друг друга плечом и согревая дыханием. Птюрсы, как архитекторы этого мира, гордятся высокоэффективной проделанной работой. Что не так⁈

— Для вас всё так. Потому что вы перестали быть птицами и стали птюрсами. Но когда-то вы летали в небе, где нет тесноты и нет улиц, а все маршруты незримые, в ваших инстинктах и чутье. И вы могли лететь каждый день по-разному, не зная, что будет завтра.

Клеасса представила эту картину с явным страхом.

— Как хорошо, что теперь не так! — облегченно проклекотала она. — Не знать, что будет завтра, и не чувствовать под ногами земли? Ужасное ощущение.

— Да, — кивнул Одиссей, который не знал, что будет завтра, большую часть своих жизней. И мчался по ним не как пойманный траекторией астероид, а как непредсказуемый и свободный астероидный нырок. — Ужасно живое.

Он посмотрел сквозь солнечные лучи, как на площадке играют сонные дети. Маленький хрустальный шар в ладони казался пустым, но Фокс знал, что внутри он полон надежд. Он расплёл старый свитер у самого сердца, вложил туда подарок Рин Шеллер и зашил навсегда.

✦ ✦ ✦

Чернушка была недовольна.

Она упрямо тыкалась головой Фоксу в спину, плечо и бок, одновременно ластилась, как собака, и долбила, как сердитый баран. От таких нежностей могут остаться и синяки.

— Хочешь играть? — спросил детектив, который и сам жутко устал висеть в гамаке и ждать возвращения экипажа. Да и перерыв на короткое расследование совсем не пошёл на пользу настроению. — Я тоже хочу играть, между прочим!

Птица радостно вскрикнула, схватила клювом Кружбан, швырнула его со всей дури в потолок и тут же телепортировалась на двадцать метров вверх, чтобы поймать. Но ударилась крылом о переборку и резко, недовольно крякнула.

— Мусорог тебе тесен, Чернушка, ты птица свободного космоса, — кивнул Одиссей. — Хочешь туда, за обшивку, но как я смогу за тобой угнаться в простом скафандре? Эх… Ты и не знаешь, что когда-то я тоже любил и умел летать.

Чернушка посмотрела с сомнением, на её памяти хозяин только и делал, что валялся в гнезде или в гамаке. Она полыхнула тьмой и оказалась на спине у Фокса, вцарапав в него лапы и элегантно обвив четырьмя крыльями голову, мол, всё, я исчезла, ты ничего не видишь. В этом положении и правда было ни черта не видно, и даже то, что на панели вспыхнули требовательные синие огоньки.

— Вызов Аны, — подсказал мудрый голос свыше.

— Ну, вы наконец закончили⁈ — сбросив Чернушку и приняв вызов, облегчённо воскликнул Фокс. Ему очень хотелось перестать быть наедине с мыслями.

— Практически да, — улыбнулась принцесса. — Я по делу: какое оружие купить тебе?

Детектив раздумывал всего секунду. Затем улыбнулся, подмигнул недовольной Чернушке и ответил:

— Моё любимое. Хорошую полётную доску.

Дело #21 Квант удачи

Удача — это постоянная готовность использовать шанс.

Фрэнк Доуби

Однажды на далёких задворках галактики бушевали «Межзвёздные войны».

Вокруг массивной планеты раскинулось гигантское пылевое кольцо из поликристаллической кремниевой пыли. От природы тёмное, оно сверкало морем металлических отблесков, купаясь в свете далёкой, но яростно-белой звезды.

По безбрежным россыпям скользили пять тёмных, не отражающих света точек: одна впереди, панически лавируя и пытаясь оторваться, и четверо, идущих следом. Две по центру настигали беглеца, а две по краям отрезали путь к бегству.

Если поспешить и занять место в космическом партере, то можно было наблюдать действо во всей красе. Гамма так и сделал: поставил «Мусорог» на гравиякорь прямо в точке выхода из гипера, куда они прыгнули на сигнал маленького, но мощного маяка. Именно этот маяк вместе с носителем сейчас и удирал от них по блистающим пыльным волнам.

— Догоним через минуту! — крикнула Ана, которая была левой из четырёх точек. — Фазиль, берём в клещи.

И, увеличив скорость на максимум, начала сдвигать траекторию к центру.