Одиссея для незамужней

- Идем отсюда, Лира, наше проникновение, вообще-то, сомнительно с точки зрения закона.

***

Астер Эветт

Через двое суток после свадьбы

Меряю камеру шагами. Здесь крайне узко, в окно еле проникает дневной свет. Дхарги! Ненавижу местные камеры еще с тех самых пор, как мама пыталась отучить меня от идеи служить в космическом флоте. Способ, надо сказать, она выбрала не самый убедительный: если что-то кому-то запрещать, то обычно хочется только сильней.

Ударяю по электрической решетке. Мне напряжение боли почти не причиняет, ведь я почти полностью совместим с местной техникой. Перед глазами против воли плывут воспоминания. Мать, замершая напротив, и я, еще подросток, запертый в "карцере".

- То, что ты управляешь местными тюрьмами, совсем не дает тебе права...

Мать грозит пальчиком.

- Если ты продолжишь своевольничать, Астер, навсегда тут пропишешься. Прикусываю губу, вспоминая то, как Анелия приблизилась тогда к решетке. Помню, как ее четко очерченные губы шептали:

— Ты очень талантливый. Я просто не могу отдать тебя другим на службу...

Отступаю на несколько шагов назад и запускаю пальцы в волосы.

- Да будь ты проклята!

Часовой, дежурящий напротив, удивленно приподнимает голову.

Я знаю, плохо говорить так о своей матери. Но я зол, я очень сильно зол, и я злился на нее с тех самых пор, как открылись мои способности и начала решаться моя судьба. Точнее, Анелия Эветт затеяла вселенский торг, пытаясь продать своего мальчика правящим кругам подороже.

Так, собственно, она и выторговала себе место в совете.

А я потом так ее... у меня в голове не остается приличного слова на то, чтобы описать, как именно я поступил.

Думаю, что я сыграл собственную партию, решив, что не покупаюсь и не продаюсь.

- Слышь ты... – зевает часовой. Давай это, веди себя поприличней.

Это он намекает на то, что произошло во время моего задержания. Я был похож на вихрь энергии. Мои силы вырвались наружу, и гребаный шаттл Ивлина потерял контроль.

- А то не будет тебе никакого свидания! - Часовой многозначительно поправляет бластер у себя на поясе.

Вздыхаю. Тут парень прав, и, если подумать, у меня нет никаких вопросов к этому алтеранцу. Мужик просто выполняет свой долг.

- Не усложняй дело. - Часовой смотрит на меня исподлобья. - Пошел. И. Сел.

Оглядываюсь назад. Позади меня прикованная цепями к стене железная лавочка. Ну ладно. Я на это готов. Если подумать, я уже набесился.

В камере нет часов. Но я привык к бесконечному унизительному ожиданию с детства. Подпираю голову ладонями. Я никак не рассчитывал на то, что меня встретят с фанфарами и цветами на родной планете. Ну, простые смертные еще может быть, но только не друзья моей мамаши.

Я знал, что вляпаюсь в череду скандалов и интриг, стоит мне только показаться на Альтерре. И я пообещал себе вести себя благоразумно. Благородно. Как только стало понятно, что визита домой не избежать. Но, как это часто и бывает с делами, в которых замешаны чувства, из этого не вышло примерно ничего!

Сжимаю кулаки. Лира. Сердце до сих пор бьется под горлом из-за нее.

Я действительно не собирался жениться. Но когда уже полностью настраиваешься на одиночество, миришься со старостью, которую проведешь никому не нужным своем доме и вдруг судьба посылает тебе шанс...

Лира оказалась именно тем, о чем я мечтал: женщиной, непохожей на привычных мне зазнаек с Альтерры. Я решил попробовать. Может быть, я и дурак. Я ведь совсем не знаю ее. Эта девушка способна подкинуть любые сюрпризы, но Лире нужен был защитник, а мне хотелось быть с ней рядом, любить ее. Я думал, что это тот самый редкий случай, когда звезды выбрали за нас и все сложилось правильно.

К тому же, Лира, обладая невероятной для инопланетянок способностью притягивать не свои расы, была свободна.

Она казалась именно той девушкой, в которой я и нуждался. И я собирался оградить ее от загребущих лап Ивлина Флита, я отлично знаю о странных вкусах этого урода. Любит он всякие диковинки собирать и при этом, поговаривают, не спит с женщинами. А с кем тогда? С мужчинами? Или у него более специфичные вкусы?

Как только я думаю про этого темноволосого гада, по ладоням снова начинает пробегать ток.

- Эй, эй! - орет часовой. - Следи там за собой, или мне снова придется активировать режим подавления!

- Все в порядке, парень. - Улыбаюсь ему через силу.

Я предпочел бы избежать второго разряда за сегодня. От первого и так уже дымится роба арестанта.

Снова упираюсь кулаками в подбородок и смотрю себе под ноги. И как меня угораздило-то?

Если бы я только не почувствовал, что Лире угрожает опасность... А она действительно ей угрожала. Это чувство было похоже на укол в самое сердце.

Тогда я видел только одну потребность - защищать ту, кого я считал собственной женщиной. И половину из этого я не помню. Стыдно признаться, я до сих пор не понял, что произошло, потому что ярость захлестнула меня до краев. А пришел в себя я уже в камере, обколотый транквилизаторами. И, судя по круглосуточной охране, облажался я знатно.