Одиссея генерала Яхонтова

Это было тяжелое время в Америке, которое потом Лилиан Хеллман назвала временем негодяев, и маккартизм был лишь одной из форм усиления реакции. Маккарти выскочил со своим шизофреническим заявлением о том, что в госдепартаменте с ведома госсекретаря Дина Ачесона работают 205 коммунистов, в феврале 1950 года. В июле Трумэн с трибуны конгресса призвал к перевооружению нации перед лицом «растущей коммунистической опасности» (поводом была начавшаяся в Корее гражданская война). В Корею вторглись американские войска. В декабре Трумэн объявил в США чрезвычайное положение… Военщина бесилась — совсем недавно, осенью 1949 года, СССР испытал свою атомную бомбу. Но американские генералы понимали, что, если хочешь атомной войны, надо торопиться — США пока сохраняют атомное превосходство. О войне писали, говорили, мечтали. Войной бредили. В 1949 году министр обороны Джеймс Форрестол, которому почудились русские танки на улицах Вашингтона, выбросился из окна… С началом корейской войны окончился спад в оружейном бизнесе. Военное производство стремительно набирало обороты. Чарли Доули, пережив «тяжелое время», опять пошел в гору. Мечта Чарльза Вильсона из «Дженерал электрик» превращалась в реальность — страна получила постоянную военную экономику. Кстати, сам Вильсон был приглашен Трумэном в правительство и стал министром обороны. Теперь он мог проводить дорогие его сердцу (и карману) идеи в жизнь. Чтобы оправдать рост военных расходов, шпионов искали повсюду. Об этом времени американский историк Д. Барбер сказал так: «Шпионские истории завораживали и пугали народ, предлагая затем удобоваримое объяснение всем несчастьям — от непреклонности русских до высоких цен на мясо». Страх перед коммунизмом, перед СССР и КНР, нагнетался сознательно, искусно, целеустремленно.

Вот в такой атмосфере в 1952 году и предстал перед Комиссией по расследованию антиамериканской деятельности служащий ООН Яхонтов. Вел допрос известный тогда реакционер сенатор от штата Миссисипи Джеймс Истленд. Идя на дознание, Яхонтов пытался представить, что за обвинение ему предъявят. Насколько он знал, маккартисты обычно размахивали каким-нибудь «компрометирующим документом». Что покажут ему — его подпись в списке лиц, вносящих деньги в фонд Красной Армии? Маккартисты могли теперь истолковать это как «измену». Ведь сам бесноватый сенатор совсем недавно заявил: «Можно уверенно утверждать, что третья мировая война началась с русской победы у Сталинграда». Следуя этой логике, можно вынести вердикт, что в сорок третьем и в сорок четвертом Яхонтов и его «сообщники» собирали деньги для «врага». Или маккартисты получили ложный донос какого-нибудь негодяя? Он не угадал. Без тени юмора Истленд предъявил Яхонтову письмо директора Института тихоокеанских отношений мистера Картера, адресованное американскому генеральному консулу в Мукдене, с просьбой помочь мистеру Яхонтову… в сборе материалов о китайских советах. Комиссия трактовала это как улику, указывающую на симпатии Яхонтова к китайским коммунистам. В контексте корейской войны вопрос звучал более чем злободневно. Яхонтов с нарочитым смирением признал подлинность документа, но попросил обратить внимание на дату его написания. Инквизиторы по очереди посмотрели и явно смутились. Между тем Яхонтов объяснил, с чем связано письмо, рассказал о своей поездке в Китай, о книге «Китайские советы», об отзывах на нее. Комиссия могла убедиться, что издавали книги Яхонтова не коммунистические издательства. А интерес к проблемам Японии, Китая и Кореи у

него давний — еще с тех пор, как он изучал эти страны, будучи офицером армии русского царя. Комиссия, казалось, была удовлетворена, один Истленд не унимался. У него в руках была еще какая-то бумага, которую он Яхонтову не предъявил. Пожимая плечами, изображая изумление (а может быть, и неподдельно изумляясь), сенатор воскликнул:

— У меня это не укладывается в голове! Почему вы, бывший русский генерал, столь просоветски настроены и поддерживаете своими статьями и книгами новый режим у себя в стране?

— Я ответил так, — рассказывал Виктор Александрович. — Почтенный сенатор, на неуместный вопрос, не относящийся к данному делу, я мог бы и не отвечать. Но поскольку этим вопросом затронута честь моей Родины, то я должен напомнить, что «новый режим», о котором вы, сенатор, отзываетесь с презрением, пользуется безграничной поддержкой многомиллионного народа. А после того как Советский Союз продемонстрировал перед всем миром грандиозные успехи в созидании новой жизни и сыграл решающую роль в разгроме фашизма, его стали уважать все честные люди на земле. Горжусь свершениями моего народа и преклоняюсь перед социальным строем, обеспечившим России достойное место среди других стран… Хочу добавить, что нынешние напряженные отношения между США и СССР, наступившие после плодотворного сотрудничества в период второй мировой войны, — явление временное. Судьба упорно продолжает работать над тем, чтобы свести русских и американцев вместе, как того требуют интересы не только двух стран, но и всего человечества…