Одиссея капитана Блада - английский и русский параллельные тексты

But the dread judge was there to efface it.	Но тут снова вмешался Джефрейс.
He gasped aloud, then flung himself violently forward.	Он громко, с трудом задышал, а затем неистово ринулся в атаку, чтобы сгладить благоприятное впечатление, произведенное словами Блада.
"Lord of Heaven!" he stormed.	- Владыка небесный! - закричал судья.
"Was there ever such a canting, impudent rascal?	- Видали вы когда-нибудь такого наглеца?!
But I have done with you.	Но я уже разделался с тобой.
I see thee, villain, I see thee already with a halter round thy neck."	Кончено! Я вижу, злодей, веревку на твоей шее!
Having spoken so, gloatingly, evilly, he sank back again, and composed himself.	Выпалив эти слова, которые не давали возможности присяжным прислушаться к голосу своей совести, Джефрейс опустился в кресло и вновь овладел собой.
It was as if a curtain fell.	Судебная комедия была окончена.
All emotion passed again from his pale face. Back to invest it again came that gentle melancholy.	На бледном лице судьи не осталось никаких следов возбуждения, оно сменилось выражением тихой меланхолии.
Speaking after a moment's pause, his voice was soft, almost tender, yet every word of it carried sharply through that hushed court.	Помолчав, он заговорил мягким, почти нежным голосом, однако каждое его слово отчетливо раздавалось в притихшем зале:
"If I know my own heart it is not in my nature to desire the hurt of anybody, much less to delight in his eternal perdition.	- Не в моем характере причинять кому-либо вред или радоваться чьей-либо гибели.
It is out of compassion for you that I have used all these words - because I would have you have some regard for your immortal soul, and not ensure its damnation by obdurately persisting in falsehood and prevarication.	Только из сострадания к вам я употребил все эти слова, надеясь, что вы сами позаботитесь о своей бессмертной душе, а не будете способствовать ее проклятию, упорствуя и лжесвидетельствуя.
But I see that all the pains in the world, and all compassion and charity are lost upon you, and therefore I will say no more to you."	Но я вижу, что все мои усилия, все мое сострадание и милосердие бесполезны. Мне не о чем больше с вами говорить.
He turned again to the jury that countenance of wistful beauty.	- И, повернувшись к членам суда, он сказал: -Господа!
"Gentlemen, I must tell you for law, of which we are the judges, and not you, that if any person be in actual rebellion against the King, and another person - who really and actually was not in rebellion - does knowingly receive, harbour, comfort, or succour him, such a person is as much a traitor as he who indeed bore arms.	Как представитель закона, истолкователями которого являемся мы - судьи, а не обвиняемый, должен напомнить вам, что если кто-то, хотя бы и не участвовавший в мятеже против короля, сознательно принимает, укрывает и поддерживает мятежника, то этот человек является таким же предателем, как и тот, кто имел в руках оружие. Таков закон!
We are bound by our oaths and consciences to declare to you what is law; and you are bound by your oaths and your consciences to deliver and to declare to us by your verdict the truth of the facts."	Руководствуясь сознанием своего долга и данной вами присягой, вы обязаны вынести справедливый приговор.