Одиссея Петера Прингсхайма

Последовавший в конце двадцатых, начале тридцатых годов экономический кризис еще более затруднил получение американской визы. В 1933 году Америка приняла только 23 тысячи иммигрантов, из них 12 тысяч – из Европы. Наибольшую этническую группу составляли итальянцы – их было почти три с половиной тысячи человек [175].

Помимо жестких квот на въезд иностранцев в США, жалкий ручеек иммиграции перекрывался сотнями бюрократических уловок, осложнявшими получение въездных виз людям, которым в оккупированной нацистами Европе грозила неминуемая гибель. В 1940 году квоты на въезд в США были использованы менее, чем наполовину: 47,5 %. В следующем году эта доля сократилась более, чем вдвое – 19,2 %. В 1942 году доля использования квот стала и того меньше – 9,8 %. А в последний год мировой войны в Америку смогли въехать только 7,9 % от того числа, которое разрешалось законом об ограничении иммиграции [176].

В середине сентября 1940 года Агнес Майер предложила еще один путь, как спасти Голо из лагеря во Франции. В письме от 16 сентября, адресованном Кате Манн, Агнес сообщает:

« …думается, что самым лучшим для меня было бы получить для Голо реальный контракт преподавателя истории в американском университете. Так как в качестве единственного места, где я, возможно, могу это сделать, выступает мой собственный колледж, я буду в среду консультироваться с нашими университетскими властями, чтобы понять, готовы ли они обойти формальности, давая Голо работу в такое позднее время, чтобы вытащить его из Франции. Если я буду настаивать на контракте, то, думаю, они сделают это для меня, и неважно, полностью ли выполнит Голо контракт, когда окажется тут, или нет. Как только контракт будет подписан, Государственный департамент вступит в это дело еще раз» [177].

Идея Агнес очень понравилась Кате, и она в тот же день, 16 сентября 1940 года, отправила госпоже Майер телеграмму с последним адресом Голо во Франции. Более подробно Катя высказалась в письме Агнес от 18 сентября: