Одиссея

Чином гостей посадивши на кресла и стулья, Цирцея

Смеси из сыра и меду с ячменной мукой и с прамнейским

235 Светлым вином71 подала им, подсыпав волшебного зелья

В чашу, чтоб память у них об отчизне пропала; когда же

Ею был подан, а ими отведан напиток, ударом

Быстрым жезла загнала чародейка в свиную закуту

Всех; очутился там каждый с щетинистой кожей, с свиною

240 Мордой и с хрюком свиным, не утратив, однако, рассудка.

Плачущих всех заперла их в закуте волшебница, бросив

Им желудей, и свидины, и буковых диких орехов

В пищу, к которой так лакомы свиньи, любящие рылом

Землю копать. К кораблю Еврилох прибежал той порою

245 С вестью плачевной о бедствии, спутников наших постигшем.

Долго не мог, сколь ни силился, слова сказать он, могучим

Горем проникнутый в сердце; слезами наполнены были

Очи его, и душа в нем терзалась от скорби; когда же

Все мы его в изумленье великом расспрашивать стали,

250 Так рассказал он мне повесть о бедствии посланных наших:

«Лес перешедши, как ты повелел, Одиссей многославный,

Скоро мы там за горами увидели крепкий Цирцеин

Дом, сгроможденный из тесаных камней на месте открытом.

В нем, мы услышали, пела прекрасно певица, за тканью

255 Сидя, не знаю, богиня иль смертная. Тотчас мы голос

Подали; вышла она и, блестящую дверь растворивши,

В дом нас вступить пригласила; забыв осторожность, вступили

Все; я остался один назади, предузнавши погибель;

Все там исчезли они, и обратно никто уж не вышел.

260 Долго я ждал; напоследок ушел, ничего не узнавши».

Так он сказал; и немедля, надев на плечо среброгвоздный,

Медный, двуострый мой меч и схвативши свой туго согбенный

Лук, я велел Еврилоху меня проводить, возвратившись

Той же дорогой со мною; но он, на колена в великом

265 Страхе упав, мне с рыданием бросил крылатое слово:

«Нет, повелитель, позволь за тобой не ходить мне; уверен

Я, что ни сам ты назад не придешь, ни других не воротишь

Спутников наших; советую лучше, как можно скорее,

Бегством спасаться, иль все мы ужасного дня не минуем».

270 Так говорил Еврилох, и, ему отвечая, сказал я:

«Друг Еврилох, принуждать я тебя не хочу; оставайся

Здесь, при моем корабле, утешаться питьем и едою;

Я же пойду; непреклонной нужде покориться мне должно».

С сими словами пошел я от моря, корабль там оставив.

275 Той же порой, как, в святую долину спустяся, уж был я

Близко высокого дома волшебницы хитрой Цирцеи,

Эрмий с жезлом золотым пред глазами моими, нежданный,

Стал, заступив мне дорогу; пленительный образ имел он

Юноши с девственным пухом на свежих ланитах, в прекрасном

280 Младости цвете. Мне ласково руку подавши, сказал он:

«Стой, злополучный, куда по горам ты бредешь одиноко,

Здешнего края не ведая? Люди твои у Цирцеи;

Всех обратила в свиней чародейка и в хлев заперла свой.

Их ты избавить спешишь; но и сам, опасаюсь, оттуда

285 Цел не уйдешь; и с тобою случится, что с ними случилось.

Слушай, однако: тебя от беды я великой избавить

Средство имею; дам зелье тебе; ты в жилище Цирцеи

Смело поди с ним; оно охранит от ужасного часа.

Я же тебе расскажу о волшебствах коварной богини:

290 Пойло она приготовит и зелья в то пойло подсыплет.

Но над тобой не подействуют чары; чудесное средство,

Данное мною, их силу разрушит. Послушай; как скоро

Мощным жезлом чародейным Цирцея к тебе прикоснется,

Острый свой меч обнажив, на нее устремись ты немедля,

295 Быстро, как будто ее умертвить вознамерясь; в испуге

Станет на ложе с собою тебя призывать чародейка —

Ты не подумай отречься от ложа богини: избавишь

Спутников, будешь и сам гостелюбно богинею принят.

Только потребуй, чтоб прежде она поклялася великой

300 Клятвой, что вредного замысла против тебя не имеет:

Иначе мужество, ею расслабленный, все ты утратишь».

С сими словами растенье мне подал божественный Эрмий,

Вырвав его из земли и природу его объяснив мне:

Корень был черный, подобен был цвет молоку белизною;

305 Моли72 его называют бессмертные; людям опасно

С корнем его вырывать из земли, но богам все возможно.

Эрмий, подав мне растенье, на светлый Олимп удалился.

Я же пошел вдоль лесистого острова к дому Цирцеи,

Многими, сердце мое волновавшими, мыслями полный.

310 Став перед дверью прекраснокудрявой богини, я громко

Начал ее вызывать; и, услышав мой голос, немедля

Вышла она, отворила блестящие двери и в дом дружелюбно

Мне предложила вступить; с сокрушением сердца вступил я.

Введши в покои меня и на стул посадив среброгвоздный

315 Редкой работы (для ног же была там скамейка), богиня

В чашу златую влила для меня свой напиток; но прежде,

Злое замыслив, подсыпала зелье в него; и когда он

Ею был подан, а мною безвредно отведан, свершила

Чару она, дав удар мне жезлом и сказав мне такое

320 Слово: «Иди и свиньею валяйся в закуте с другими».

Я же свой меч изощренный извлек и его, подбежав к ней,

Поднял, как будто ее умертвить вознамерившись; громко

Вскрикнув, она от меча увернулась и, с плачем великим

Сжавши колена мои, мне крылатое бросила слово:

325 «Кто ты? Откуда? Каких ты родителей? Где обитаешь?

Я в изумленье; питья моего ты отведал и не был

Им превращен; а доселе никто не избег чародейства,