Одна дорога из Генуи

Возчики до сих пор честно везли все без нареканий. И груз у них не болтался, и колеса не отваливались, и подковы не отлетали. И на мосту они встали с алебардами, а не бросили телеги и не сбежали. Но уж больно они всего боялись. Даже лица скрывали от всех встречных. Как будто враги гонятся не за золотом, а лично за ними. Наверное, они понимали, что везут не очень законный груз, и что им здесь еще предстоит дальше жить. Тогда, если отпустить их в Вогере, они не смогут уверенно сказать, что везли именно золото и именно в Кремону.

Корсиканцы до сих пор честно выполняли свои обязательства. Не сбежали в Генуе, сражались на абордаже, помогали вести корабль, ни разу не вызвали подозрений, что украдут груз от Аренцано до Вогеры и отбились во вчерашней погоне. И не намекали, что по сумме подвигов они свое вознаграждение давно заработали. Вот это как раз самое подозрительное. Может быть, и их стоило бы отпустить в Вогере, пока ничего не натворили?

— Фредерик, как ты думаешь, не отпустить ли нам здесь возчиков и корсиканцев? — можно бы было спросить и Тодта с Книжником, но они ночевали в другом месте.

— Кто тогда повезет золото? — ответил Фредерик.

— Перегрузим. У Сансеверино найдутся телеги и возчики.

— Чтобы он с нас содрал тысяч по пять за каждую?

— Почему бы он содрал за простолюдинов больше, чем за всадников?

— Потому что без кавалерии мы досюда добрались, а без телег с возчиками с места не сдвинемся.

— Верно, — вздохнул Макс, — Тогда спокойной ночи.

И немедленно уснул.

Глава 42. 15 декабря. Засада, которую благословили два епископа и один аббат.

Епископ Генуи Инноченцо Чибо из рода Медичи ознакомился с обвинениями в адрес Максимилиана де Круа, счел их ложными, но решил присмотреться к рыцарю. За Максимилианом следит верный меч епископа «разбойник в сутане» брат Витторио. У Аренцано Витторио подошел к объекту наблюдения настолько близко, что Фредерик убедил его продать мула, и с тех пор не попадался на глаза.

Марта и Кокки вчера вступили в союз с евреями-контрабандистами из Тортоны и рассчитывают перехватить золотой обоз в Парпанезе, куда отправились по реке.

Мальваузен и Бонакорси ведут преследование вдвоем и вчера вечером намеревались в Вогере переложить задачу по отлову заезжих грабителей на широкие плечи Галеаццо Сансеверино.

Тем временем, Максимилиан довез золото до Вогеры и возложил на плечи Сансеверино задачу по сопровождению обоза до Кремоны через переправы в Парпанезе и в Пиццигеттоне. Сансеверино выдал ему отряд из двадцати трех всадников, а сам уехал в Турин. С ним, покинув обоз, отправились Устин и Книжник.

Брат Витторио, как мы помним, шел по следам обоза, не теряя его из вида. Пока обоз ехал в Геную, Витторио все устраивало. Он, конечно, понервничал со всеми этими поворотами на Оваду и обратно, но успокоился. И вот теперь, двенадцатого декабря, обоз перед самой Генуей свернул на Постумиеву дорогу.

Поскольку с этой дороги обозу деваться уже некуда, Витторио рискнул бросить слежку. Пришпорил коня, вернулся к епископу и доложил обстановку.

— Они везут золото в этих бочках и сундуках, — сказал епископ, — То самое золото, которое сегодня утром потерял Рыцарь Королевы.

— Я что-то пропустил? — удивился Витторио.

— Неважно.

— В Милан? Колонне и Фрундсбергу?

— Нет. Я, конечно, могу ошибаться в людях, но не настолько. Они везут золото в Кремону для французской армии. Для той самой армии, из которой этот де Круа приехал за этим золотом.

— Мне продолжать следить? Или отобрать у них золото и привезти Вам?

— Боже упаси! Только не мне! — епископ аж перекрестился от негодования, — У этого золота земля горит под ногами. Что я с ним буду делать? Отдам королю или королеве?

— Вроде бы, у нас с ними война. Не отдавайте, это трофей.

— Я духовное лицо, Витторио. Я не могу воевать и брать трофеи.

— Папа может. Да и кардинал может. В Сиене сейчас правит Раффаэлло Петруччи, кардинал и епископ. Что такого есть у него, чего нет у Вас?