Одна и та же книга

– Хорошо, хорошо, не надо рыб, пусть плавают на лодках. Да, совершенно верно. Из своего дома в соседний – да, на лодке. И на рынок тоже, и на службу, а что? Людей пожалеть?! А чего их жалеть, я же не говорю, что они должны сплавляться на плотах. И без парусов обойдемся. На лодках, с веслами, да, пусть гребут. Очень полезно для здоровья, и глазу приятно. А дальше пусть сами думают. Ну, если будут себя хорошо вести, можете рассказать им про двигатель внутреннего сгорания… Или все-таки на ручных дельфинах?

Ржет в голос, падает на ковер, картинно дрыгает ногами, хрюкает, дергает себя за нос, и все в таком духе.

Работа его была принята, ему аплодировали со смесью восхищения и отвращения; заплатили, конечно, сполна, но больше никогда не приглашали. А издевательское хихиканье автора, временами переходящее в неудержимый хохот, до сих пор звенит в воздухе, и это – главное про Венецию.

Гранада

От «Литературных памятников» в обложках цвета хаки все же очень много пользы. Если бы не история противостояния Сегри и Абенсеррахов, над которой мы когда-то в юности хохотали как скаженные, потому что мусульманское вероисповедание причудливым образом сочеталось в героях повествования со всеми традиционными заморочками европейского рыцарства, включая культ Прекрасной Дамы, мне вряд ли пришло бы в голову ехать в Гранаду, и как же это было бы глупо, боже мой.

В Гранаду надо приехать зимним вечером, увидеть ее при свете луны и фонарей, услышать журчание фонтанов, зябко кутаясь в шарф – все-таки зимний вечер, не больше плюс двенадцати по Цельсию, – пересечь Plaza Nueva, зайти в кафе «Централь», потребовать кофе, вонзить зубы в теплую лепешку с черепашьим мясом, а потом устроиться поудобней, курить, глазеть на завсегдатаев, строить планы на завтра, слушать, как стучат в окна первые капли зимнего дождя, который потом, ближе к рассвету, окажется вдруг первым весенним ливнем.

В Гранаде надо проснуться весенним утром, когда тучи поспешно отползают куда-то в сторону Сьерра-Невады, выскочить на улицу, идти вдоль реки, на берегу которой пасутся огромные плюшевые гуси, придирчиво выбирать место для завтрака, который, как ни крути, всего один, а соблазнов много. Глядеть почтительно, снизу вверх, на Альгамбру – туда мы пойдем, когда наступит лето, то есть ближе к полудню.

Есть много дорог в Альгамбру; главное – не ходить кратчайшей из них, истоптанной уже миллионами туристических ботинок, не лишать себя удовольствия прокладывать собственный маршрут, взбираясь все выше и выше по узким, кривым улицам и переулкам. Заблудиться невозможно, разве только растянуть удовольствие, потерять голову от запаха цветущей мимозы, поискать ее в свежей траве, среди спелых апельсинов, найти, отряхнуть, водрузить на место.

В Альгамбре давно уж нет мавританских рыцарей Сегри и Абенсеррахов, о чьих непростых отношениях повествует соответствующий литпамятник. Теперь владыка этих мест – здоровенный рыжий кот; если будете вести себя хорошо, он непременно придет к вам поздороваться, только без фамильярностей, пожалуйста.

В Альгамбре, наверное, вечный сентябрь, по крайней мере, в январе у тамошних каштанов начали желтеть листья, но когда вам надоест осень, можно просто спуститься вниз и тут же снова вскарабкаться наверх, на другую гору, в старую, обитаемую, живую Гранаду, где белоснежных церквей чуть ли не больше, чем жилых домов, стены и заборы изрисованы лучшими в мире мастерами графити, домохозяйки с лицами хтонических божеств разъезжают на мотороллерах, а песни поют прямо на крышах, совершенно бесплатно, слушай, пока мимо идешь. В этой части города, кажется, царит вечный июль, поэтому в сумерках, разнообразия ради, стоит спуститься вниз, вернуться на Plaza Nueva. Там будет свежий весенний вечер, там можно ужинать на открытой террасе, а можно просто набить карманы спелыми апельсинами и отправиться в гостиницу, упасть на кровать, глядеть в потолок, улыбаться бессмысленной улыбкой самого счастливого человека в мире и думать о том, что уезжать из Гранады не надо вовсе, а если все-таки придется уехать, пусть это случится зимним вечером, чтобы увидеть ее на прощание при свете луны и фонарей.

Копенгаген

Дания – исправительное учреждение для буйнобородых викингов, где все уже давным-давно благополучно исправились, отменили строгий режим и с тех пор зажили долго и счастливо.

Город Копенгаген – безопасное и приветливое место. Здесь никто никому не мешает. Толпы туристов на пешеходных улицах – и те не мешают никому, даже велосипедистам, которых совершенно не напрягает необходимость всех объезжать, а то и обходить, покинув седло и волоча за собой транспортное средство.

Раздражительным людям надо ездить в Копенгаген как на воды, лечить нервы. Правда, потом они, наверное, откажутся возвращаться домой, где бы этот дом ни был. Другого настолько успокоительного города лично я не знаю.