Одна лишь ты

— Проблема в том, что парень, который пишет текст для будущей постановки, слишком догматичен и либретто получается скучным и невыразительным, — шепотом продолжала Мередит. — Нам же хотелось бы поставить комедию, обличающую войну, но отнюдь не скучную агитку. Дженнифер, ты пишешь прекрасные стихи, и думаю, именно тебе удалось бы сочинить либретто к спектаклю — умный, ироничный текст. Соглашайся, у тебя все великолепно получится!

— Не знаю… — неуверенно протянула Дженнифер, вслушиваясь в звуки мелодии. — Приятная музыка! — наконец похвалила она, подошла к пианино и оглядела склонившегося над ним Патрика: длинные темно-песочные волосы закрывали лоб и падали на глаза, тонкие музыкальные пальцы уверенно пробегали по клавиатуре.

Внезапно Дженнифер негромким чистым голосом запела: «Давайте любить друг друга, а не воевать… Пусть это станет девизом нашей жизни…»

Оборвав себя на полуслове, она лукаво взглянула на молодого композитора. Патрик перестал играть, поднял голову, и его симпатичное лицо озарилось мягкой улыбкой.

— Неплохо, весьма неплохо, — рассмеялся он. — Какие еще шедевры припрятаны в твоем творческом багаже?

— Да никаких особенно. — Дженнифер пожала плечами. — Просто мне нравится писать стихи, вот я и сочиняю их постоянно. Как говорится, кто умеет писать стихи, тот пишет их, а кому это не дано от природы, предпочитает учить других. — Заметив насмешливый блеск в серых выразительных глазах Патрика, она пояснила: — Нет, я вовсе не считаю себя талантливой поэтессой, хотя преподаватели часто хвалят меня. Правда, добавляют при этом, что серьезные темы мне удаются хуже. Стало быть, мой удел — сочинять либретто для комедий и легких, малосодержательных пьес.

— А ты можешь продемонстрировать что-нибудь еще? — В голосе Патрика слышался вызов.

— Давай, Дженни, прочитай! — ободряюще воскликнула Мередит. — Прочитай свою пародию на Элизабет Барретт.

Дженнифер исполнила ее просьбу.

— Хорошо! Остроумно! — одобрительно отозвался Патрик. — Но после такого мне, очевидно, не следует предлагать тебе творческое сотрудничество?

— Почему же? Предложи! Только знай, если я откажусь, то вовсе не из каких-то там феминистских соображений. Просто я уже говорила, что серьезные темы не моя стихия. Они в основном скучны и назидательны и получаются у меня плохо.

Однако то, что Патрику явно понравилась пародия, вдохновило Дженнифер, и она прочитала еще два своих стихотворения: одно — подражание древнегреческой поэзии, о вспышках на солнце над Эгейским морем, а другое в стиле хайку:[1]

Из горстки семян
Вырастут цветы? Нет, мой друг,
И они обратятся в прах. Какая нелепость.

— Дженни, ты великолепна! — Мередит захлопала в ладоши. — Патрик, либретто для новой постановки должна сочинять Дженнифер, а не твой скучный приятель Пит! Уговори Дженни стать твоим соавтором! Предложи ей сотрудничество!

— Я… в общем, уже предложил ей это, — Взгляд Патрика был устремлен на Дженнифер. — Слушай, а как твоя фамилия?

— Райленд. А что?

Патрик склонился над клавишами, взял несколько громких аккордов и торжественно объявил:

— Патрик Латтимор и Дженнифер Райленд представляют уважаемой публике новую музыкальную постановку под названием «Любите друг друга, а не воюйте!». В главной роли — восходящая звезда сцены певица Мередит О'Нил! — А потом уже серьезным тоном добавил: — Итак, будем считать, начало нашему творческому союзу положено.

Идея попробовать свои силы в музыкальной комедии так увлекла Дженнифер, что она приступила к работе немедленно. Захватывающая, волшебная атмосфера театра, актеры, разучивание ролей, музыка — все это живо и остро напомнило ей о детских годах и множестве часов, проведенных в театре. Отец Дженнифер был актером, а мать — костюмером-дизайнером.

Погрузившись в работу, она уже через несколько дней решила создать музыкальную постановку по мотивам комедии Аристофана «Лисистрата», перенеся действие из Древней Греции в Америку времен Гражданской войны. Охваченная вдохновением, возбужденная, Дженнифер делилась с Патриком и Мередит своими планами и соображениями насчет будущего сценария, пересказывала содержание комедии Аристофана.

Лисистрата, до смерти устав от постоянных отлучек мужа на войну, вместе с другими женами закрывается в Акрополе. Женщины выдвигают ультиматум: они не будут выполнять супружеские обязанности до тех пор, пока мужья твердо не пообещают им перестать воевать.