Одна лишь ты

— Значит, он может на меня орать, а я должна покорно это слушать и терпеть? — возмутилась Мередит.

— Нет, дорогая, речь идет о другом: не нападай на него первая и не указывай ему на его промахи и просчеты. Для этого есть режиссер. Мило знает, как обращаться с Рафом и как добиться от него безупречного исполнения.

Поскольку Мередит никак не могла успокоиться, Патрик привел последний, самый важный аргумент:

— Не забывай, что наш спектакль стоит свыше четырех миллионов долларов. Если Раф откажется исполнять главную роль, у нас возникнут серьезные проблемы.

Через несколько дней во время одной репетиции Раф Гарсиа снова начал жаловаться на трудности исполнения роли.

— Ну как я могу вытянуть «любимая» на столь высокой ноте! Когда я ее беру, мне кажется, что у меня вот-вот сорвется голос.

— О Господи, опять он за свое, все ему не так, — сквозь зубы процедила Мередит.

Но к ее удивлению, Дженнифер согласилась с Рафом.

— Да, Раф, ты прав. Это моя ошибка. Сейчас мы все исправим.

Обменявшись несколькими фразами с Патриком, они на ходу переделали рефрен.

— Сейчас я проиграю, и мы посмотрим, — обратился Патрик к Дженнифер. — Давай вот так… или… Да, это не должно оканчиваться на долгой протяжной ноте.

Он и Дженнифер улыбались друг другу, шутили, обменивались короткими репликами. Их полное взаимопонимание и дружелюбие всегда положительно сказывались на отношениях участников спектакля, не нравилось это только Мередит.

Изменения были внесены, Раф спел рефрен в новой редакций и снисходительно заявил с самодовольной улыбкой:

— Ну вот. Это мне подходит.

Мередит, стоящая неподалеку, просто кипела от возмущения. Опять эта парочка — Латтимор и Райленд — продолжают свои штучки. Хихикают, подшучивают друг над другом, а глаза выражают такое превосходство над окружающими! Вот, мол, какие мы гениальные, все схватываем с полуслова. Все нам удается легко. А как стараются угодить этому отвратительному Рафу Гарсиа! По первому его требованию бросились переделывать рефрен! И еще успокаивают се, чтобы она не задирала Рафа! Попробовали бы Латтимор и Райленд сами с ним работать! Ведь у Мередит и Рафа — ведущие роли в спектакле, они должны постоянно находиться вместе, а это невыносимо.

Как все уговаривают Рафа! Боятся, что он фыркнет и откажется от роли. Господи, как иногда Мередит хотелось хлопнуть дверью и послать их всех куда подальше! Вот тогда пусть и подумают, где им взять другую исполнительницу такого уровня!

После окончания репетиции Патрик подошел к жене и обнял ее.

— Пойдем домой, дорогая, и немного прогуляемся. Сегодня прекрасная погода.

Мередит, чуть отстранившись, пожала плечами. Ей такая погода не нравилась: душно, влажно, тяжело дышать. Да и район, где находилась репетиционная студия, на Четвертой Восточной, был не по душе Мередит. Шумный, грязный и весьма далекий от респектабельности.

Прогулка по Шестой авеню не доставила Мередит удовольствия и не улучшила настроения. Они с Патриком шли к своему дому мимо садов, недавно политых из шланга. Вода стекла на тротуар, образовались лужи, и Мередит промочила ноги.

Она никак не могла успокоиться, постоянно вспоминая этого проклятого Рафа Гарсиа. Ее раздражало в нем все: и самодовольная внешность, и отвратительный, заносчивый характер, и даже манера держаться во время репетиции. Руки в карманах джинсов, ноги широко расставлены…

Патрик бросил взгляд на удрученное лицо жены.

— Не переживай так, дорогая. Все наладится. Я знаю, с Рафом трудно работать…

— Мне тоже это известно. Но лучше сейчас это не обсуждать!

Незадолго до окончания репетиции Дженни говорила Мередит те же самые слова. Утешала и просила набраться терпения. Сожалела, что бедной Мередит приходится работать с таким партнером. Это задело Мередит больше всего. Она терпеть не могла, когда ее жалеют, да еще не кто-нибудь, а Дженнифер! Во время репетиции Дженнифер и Патрик снова любезничали, обменивались шутками, смеялись. Какое трогательное единение душ! А между прочим, Патрик — муж Мередит, но, похоже, Дженнифер постоянно об этом забывает! И с Мередит ведет себя так, будто та — юная третьесортная певичка из бара, а не восходящая звезда сцены. А ведь только от нее зависит успех спектакля. Дженнифер все суетится вокруг Рафа, внимает всем его просьбам и требованиям, словно он король Бродвея!

Вернувшись домой, Мередит почувствовала себя немного лучше, с интересом расспрашивала дочь о том, как та провела день.

Вечером, когда они с Патриком легли в постель и он начал нежно гладить ее обнаженные плечи, Мередит закрыла глаза и тихо сказала:

— Мне очень приятны твои ласки, дорогой, но я сегодня так устала, что у меня нет сил.

— Спи, дорогая, отдыхай. — Патрик поцеловал жену. — Спокойной ночи, приятных снов.

Мередит забылась глубоким сном, но через час проснулась, дрожа от страха. Ее мучил кошмар. Они с Мелиссой шли по улице, вдруг девочка вырвалась и побежала вперед. Мередит бросилась за ней, но навстречу повалила толпа людей и преградила путь. Громко зазвучал хор из нового спектакля и заглушил крики Мередит, зовущей дочь. Мелисса скрылась из виду.